Поездка на Афон. Часть 1, часть 2 и продолжение.

Паломничество на Афон состоялось. 

Впечатлений много. Очень. Нужно ли их описывать? Об этом думаю. Пока представляется важным сказать вот что:

мы прожили 6 дней под очень высоким напряжением. Это кое-что должно бы объяснить. Кому? Самому себе и дорогим братьям-спутникам-со-трудникам. Для осознания всего происходившего и происшедшегос нами в эти дни. 

Как хотелось бы, чтобы мы этим воспользовались, чтобы электричество это просто не ушло бы в землю, чтобы разность потенциалов сохранилась, пусть и не столь большая как ТАМ.

Всем - Андрею с Володей, Борису Сергеевичу, Георгию, Володе с Родионом, Алексею, обоим Митям, Артёму, Тимофею и Александру, Льву, Евгению, Ставросу - всем - спасиБо!

 пФ

_______________________________________________________________________________

По ссылке https://yadi.sk/d/Ux0sQnMEvJ5NM можно посмотреть папки с фотографиями.

Андрей Худяков оформил свои путевые заметки в виде видео. 

Вот ссылка https://yadi.sk/i/8FTWGvy4zEMdu

_________________________________________________________________

А вот такое письмо пришло от одного из наших сопутников, назовём его NN:

"Радуюсь, что был участником путешествия на Святую Гору и мы теперь близки как никогда раньше. 

Для меня теперь жизнь поделилась на до и после, и я принимаю это как данность, а точнее одолжение и пока не ясна цена всему, что с нами было и чем платить. Мы прошли вместе ту часть пути и пережили нечто, что бесценно, т.к. это сама жизнь, в самом ярком своём проявлении и надо понять, что же дальше. Мы получили опыт и это то сокровище, которое надо сохранить, и, может, приумножить...

Ведь мы попали в на Святую Гору Афон,  в "зону духовной турбулентности" и я не успел пристегнуться, тряхнуло так, что сначала я почувствовал невесомость, увидел Небо и заплакал и было сладко, а потом... потом вернулось притяжение, я ударился оземь и увидел тернии и тоже заплакал и было горько. Было торжество потрясений, было легко и трудно одновременно! Как так? Всё наше путешествие было пронизано невидимыми нитями и едва ли мы могли что-то изменить. При этом, чем больше я думаю об этом, тем больше нитей натягивается. Неужели надо ехать, лететь, снова ехать так далеко, чтобы почувствовать это. Мне кажется, нам показали, как бы через лупу, какие мы и на что способны. Показали где земля, родная наша, страстная, наивная земля, а где вечность. Вот и цена - это знание о самом себе. Открылось нечто, что требует духовного лекарства, которое врачует душу, которое как раз ни за какие деньги....т.к. рецепт индивидуальный для каждого и выписывается свыше. 

Это и правда похоже на поле брани, где, не зная местности, трудно не наступить на перетяжку. Взлёт и падение привели к пониманию того, что труден путь, но это стоит того! Чем дальше иду, тем больше понимаю, что есть замысел Бога о человеке, но в суете жизни помню об этом на всегда, а точнее редко. Наверное, поэтому приходится добровольно искать эти перетяжки, и потом взлетать... и падать, взлетать... и падать. 

Я благодарен за это событие, со-бытие вместе. Мы, каждый счастливый и несчастный в меру своих жизненных обстоятельств, идём по линии своей жизни, как на ладони Божественного мироздания, встречая рассветы и закаты, плутая и снова находясь. Гора Афон, со своими жемчужинами, был частью этого пути".

___________________________________________________________________________________

Путевые заметки Артёма Земцова:

Кто-то сказал, что на Афоне время изменяет свой бег, а мысли обо всем мирском и суетном уходят прочь - удивительные слова, в которые непросто поверить. Как это время кардинально меняется? А если у человека все расписано порой буквально по минутам привычного чуть ли не с детства циферблата? Да и мирские слабости отнюдь непросто забыть в одночасье. Примерно так думал и я, пока сам не побывал рядом  со Святой Горой в нескольких монастырях.

  Поездка наша состоялась с 11 по 16 сентября. Мы посетили не только шесть монастырей Святой Горы, но и монастырь Святой Великомученицы Анастасии Узорешительницы (местечко Василика неподалеку от  города Салоники) и женский Ставропигиальный монастырь Иоанна Богослова, основанный одним из самых выдающихся, на мой взгляд, святых нашего времени, старцем Паисием Святогорцем в поселке Суроти так же неподалеку от Салоник. Непосредственно же в северной столице Греции мы посетили Софийский собор, Монастырь Святой Феодоры и Храм Святого Дмитрия Солунского, считающегося покровителем города. Но обо всем по порядку.

По прилете в Салоники 11 сентября нас сразу же повезли поклониться могилке старца Паисия, по преданию завещавшего похоронить себя в основанном им самим монастыре.

  Нам повезло. Приехав в монастырь Иоанна Богослова, наша группа смогла застать окончание службы с чтением акафиста Святому старцу. Затем все мы по очереди подошли к могилке старца Паисия и к иконе Святого старца, находившейся рядом (фото 2), и каждый попросил его о самом сокровенном. Затем все мы по мере возможностей хором пропели Величание Святому старцу Паисию Святогорцу (забегая вперед скажу, что Величание Святым, которых посетили, мы пели затем неоднократно). 

  После монастыря Иоанна Богослова нас повезли к монастырю Святой Великомученицы Анастасии Узорешительницы, где мы приложились к иконам и мощам Святого Феоны, митрополита Солунского. Мощи самой Святой Великомученицы Анстасии были украдены в 2012 году, к сожалению, пока безвозвратно. Концом нашего пути в этот день стал город Уранополис. Здесь мы переночевали, а на следующий день отправились в порт, где должны были получить специальное разрешение для посещения Афона (диамонитирион) и, сев на корабль, отправиться на Афон. 

Первое, что поразило меня уже в пути на борту корабля – обилие чаек, «эскортом» сопровождавших корабль. Разумеется, птицы следовали за нами не просто так, а с целью полакомиться хлебом или еще чем-нибудь вкусненьким. Вроде бы обычная картина в подобной обстановке. Но я никогда в жизни не встречал такую большую стаю чаек (фото 3). Прошло примерно два часа пути, и мы причалили на пристань нашего первого монастыря на Афоне, Дохиара (фото 4).

Дохиар – один из самых древних монастырей на Святой Горе, он упоминается ещё в документах X века. Основал эту обитель преподобный Евфимий, дохиа́р                (заведующий продовольственной частью монастырского хозяйства) Лавры преподобного Афанасия.

Первоначально монастырь располагался на месте нынешнего селения Дафни, но вскоре был разорён пиратами. Игумен с братией бежали в лес, захватив с собой святыни и монастырские рукописи.

Вернувшись через некоторое время, монахи обнаружили лишь руины. Так как монастырь было видно издалека и около него было легко высадиться, он всегда оставался бы целью пиратских набегов, и братия решила перенести его на новое место. Для строительства был выбран труднодоступный участок земли (между современными монастырями Ксенофонтом и Дохиаром), где и построили небольшой монастырь в честь святителя Николая. Затем, когда к власти пришел основатель династии Комнинов Александр, стабилизировавший обстановку в империи, монастырь решили перенести в более доступное место. 

На месте, которое было выбрано, и где сейчас находится современная обитель, тогда был небольшой заброшенный монастырь в честь архистратига Михаила. Новый игумен, родом из Константинополя, на личное имущество и царские пожертвования 

 начал строительство монастыря. Построил крепостные стены с бойницами, укреплённую башню, кельи для монахов, пекарню, трапезную, словом, всёнеобходимое.После этого, он собрался возвести новый храм, достойный монастыря, и начал строительство на месте старой церкви.

  Монастырское предание гласит, что на завершение строительства храма не хватало средств, но Царица Небесная открыла одному послушнику место на монастырском мето́хе (подворье), где находился закопанный клад. Метох располагался на противоположном Афону полуострове Сифония. Посланные с мальчиком три монаха, соблазнившись, решили утопить ребёнка с камнем на шее и завладеть сокровищем, но святые Архангелы Михаил и Гавриил спасли отрока и перенесли его в алтарь дохиарского храма. Преступление было раскрыто, сокровища пошли на завершение строительства монастыря, который из-за этого чуда был посвящён Небесным Силам Бесплотным. Спустя годы мальчик стал игуменом обители Варнавой. На этом поприще он много потрудился ради блага обители и впоследствии был причислен к лику святых. Камень же, который был привязан к его шее, в удостоверение сего чуда до сих пор бережно хранится в монастыре.

Поднявшись вверх по каменистой дороге, мы подошли к монастырю. Оставив вещи у входа, наша группа расположилась в архондарике, где нас принял и зарегистрировал в огромном журнале монах-архондаричий. Спустя какое-то время он направил нас в комнаты и сообщил распорядок монастыря. Расположившись и немного отдохнув, наша группа провела собрание, где был составлен примерный план дальнейших маршрутов на Афоне. Было решено, в том числе, тут же совершить пеший переход туда-обратно до соседнего монастыря Ксенофонт, расположенного на расстоянии примерно два с половиной километра от Дохиара вдоль по береговой линии.

   Монастырь Ксенофонт был основан в конце X века византийским вельможей Ксенофонтом. Интересна история одной из святынь монастыря - чудотворного образа Божией Матери «Одигитрия». Эта богородичная икона с незапамятных времён пребывала в соборном храме другого святогорского монастыря Ватопед и стояла там при колонне левого клироса. В 1730 году при запертых дверях святой образ внезапно пропал не только из храма, но и из самой обители. Вскоре, однако, ватопедская братия проведала, что икона находится в Ксенофонте, расположенном в трёх-четырёх часах ходьбы от Ватопеда. Конечно, немедля были посланы туда несколько отцов для перенесения святого образа в Ватопед. Несмотря на строгие меры предосторожности, предпринятые монахами, Божией Матери угодно было снова чудесным образом перенести Свою икону в Ксенофонт. После этого ватопедцы уже не решались противиться явной воле Царицы Небесной.

    В Ксенофонте меня поразили две вещи: очень четко прорисованные (к сожалению, не могу подобрать определения точнее) и великолепно сохранившиеся фрески примерно пятнадцатого века внутри входа в обитель (фото 5), а также обилие великолепной растительности во внутреннем дворе (особенно выделялись два дерева-исполина). В целом, при прогулке по территории обители несложно было почувствовать, сколько любви и терпения вложено для создания и поддержки картины, открывшейся нашему взору. А ведь монахи служат многочасовые службы, выполняют послушания. Просто поразительно, когда они успевают находить время для всего. Вот тут и приходит понимание, что на Святой Горе оно действительно течет по-своему… 

К сожалению нас время «не щадило». К пяти часам необходимо было вернуться в Дохиар на вечернюю службу. Так что мы покинули гостеприимные стены Ксенофонтова монастыря (забыл упомянуть, что когда мы пришли в обитель, ворота были закрыты, но для нас открыли боковую калитку) и отправились в обратный путь…

Часть 2

            На нашу первую вечернюю службу в монастыре Дохиар мы благополучно успели. Вообще об афонском богослужении хочется рассказать немного подробнее (хотя бы об окружающей атмосфере). Интересная особенность архитектуры (по крайней мере, мне такого раньше видеть не приходилось) главного храма Дохиарской обители – его притвор, по размерам не уступающий основному помещению храма. Все монахи, участвующие в богослужении, и все паломники, пришедшие на него, располагаются поначалу именно в притворе. Еще одна интересная особенность храмов во всех монастырях Святой Горы – специальные сиденья, находящиеся по периметру каждого из помещений храма и в которых можно расположиться ненадолго во время многочасовой службы. Причем монахи, порой, сами приглашают паломников, собирающихся отстоять всю службу на ногах, занять одно из свободных сидений. Надо сказать, спустя некоторое время после начала службы такая забота становится понятной. Дело в том, что ритм афонского богослужения происходит особо неторопливо, наверно, в связи со спецификой греческого языка, но это на первый взгляд. На самом деле в службах можно заметить немало действий: кто-то в определенный момент зажигает и тушит свечи, кто-то перемещается по всему храму с кадилом - каждый монах,  участвующий в службе, не часто стоит на месте. Особенно запомнилось также своей завораживающей красотой антифонное чтение, когда два монаха, расположившись в северной и южной частях храма, по очереди почти напевно читали каноны и тропари.

            После короткой вечерней службы мы отправились на трапезу. Надо сказать, что это, вроде бы обычное, мероприятие на Афоне тоже имеет свои особенности: даже если ты быстро закончил, нельзя встать из-за стола и уйти, не дослушав специальной молитвы (которую читает определенный монах на протяжении всей трапезы), а так же молитв, которые читает игумен по окончании трапезы; приходить на трапезу надлежит в строго предназначенное для нее время, иначе вас просто не пустят в трапезную. Уходить из трапезной дозволяется только после того, как уйдут игумен, братия монастыря, а так же священники-паломники, присутствовавшие на трапезе. Впрочем, подобный порядок, думаю, заведен в любом христианском монастыре в мире. После трапезы у нас было свободное время на отдых перед первой для нас ночной службой на Афоне.

            На следующее утро примерно в десять часов нас ждала маршрутка, повезшая нашу группу до следующего монастыря, Кутлумуша, в котором мы собирались поселиться на Афоне. А по пути мы заехали в единственную русскую обитель на Святой Горе, Свято - Пантелеимонов монастырь (фото1).

            Архитектурный облик русской Свято-Пантелеимоновой обители сильно отличается от традиционных для Афона греческих монастырей. В этом свою роль сыграло то, что отстраивалась она в XIX веке, когда уже не приходилось возводить крепостных укреплений для защиты от пиратских набегов. Внутреннее устройство монастырских храмов также очень напоминает о России. Главный соборный храм монастыря, построенный в начале XIX в., расписан в традициях русской иконописной школы.

В обители хранятся: глава вмч. Пантелеимона и прп. Силуана Афонского, частицы мощей Пророка, Предтечи и Крестителя Иоанна, апп. Алфея, Тимофея, Иакова, Петра, Андрея, Луки, Филиппа, Фомы, Варфоломея и Варнавы, первомч. архидиак. Стефана, свтт. Василия Великого, Иоанна Златоустого и Григория Богослова, свт. Кирилла Иерусалимского, сщмч. Дионисия Ареопагита, прпмч. Стефана Нового, вмц. Марины, мчч. Трифона и Параскевы, свв. бессрр. Космы и Дамиана, прп. Исаакия Далматского, прав. Иосифа Обручника и других святых. В храме Покрова Богородицы находятся чудотворные списки с икон Божией Матери «Казанской» и «Иерусалимской». В обители много и других чтимых икон. В частности, древняя икона св. великомученика Пантелеимона, образ Иоанна Предтечи и мозаичная икона св. Александра Невского.      

Первые русские иноки появились на Афоне ещё во времена равноапостольного великого князя Владимира. Именно на Святой Горе принял постриг родоначальник русского монашества преподобный Антоний Печерский.

Русский монастырь неразрывно связан с именем преподобного Силуана Афонского. Этот великий современный подвижник широко известен, не только в Греции и России, но и во всем православном мире.

Святой Силуан особо почитается на Святой Горе. Еще недавно на Афоне можно было встретить монахов, которые лично были с ним знакомы. Вот одна из историй, исчерпывающе характеризующая преподобного Силуана.

В Пантелеимоновом монастыре долгое время гостил один православный иностранец, на которого встреча со старцем Силуаном произвела неизгладимое впечатление. Он полюбил подвижника и часто ходил к нему. Об этом узнали монахи. Как-то один из наиболее влиятельных соборных старцев, иеромонах Н., человек начитанный, встретив его в коридорах монастыря, сказал: «Не понимаю, почему вы, ученые академики, ходите к отцу Силуану, безграмотному мужику? Разве нет кого-нибудь поумнее, чем он?». «Чтобы понять отца Силуана, надо быть академиком», — отвечал ему гость обители. Надо сказать, что родился будущий старец в простой крестьянской семье в Тамбовской губернии.

Тот же иеромонах Н., продолжая не понимать, почему старца Силуана почитают и посещают «ученые» люди, беседуя с отцом Мефодием, монахом, много лет заведовавшим книжной лавкой монастыря, заметил: «Удивляюсь, зачем они к нему ходят. Он, небось, ничего не читает». «Он ничего не читает, но все делает, а другие много читают, но ничего не делают», — ответил отец Мефодий.

В Свято-Пантелеимоновой обители мы приложились к мощам и иконам в храме, а затем отправились в Кутлумуш.

Дорога в Кутлумуш пролегала в лесистой местности, была серпантинной, песчаной с многочисленными подъемами и спусками. Но все «тяготы» пути с лихвой окупились открывшимися нам по прибытии видами садов и виноградников, расположенных повсеместно на территории и вокруг монастыря.

И действительно, монастырь Кутлумуш с южной и западной сторон окружен горами и лесом, с восточной и северной – живописной долиной с садами, виноградниками и орешниками. Предположительно, обитель во имя Преображения Господня существовала уже в X веке (в одной из рукописей Зографа упоминается и имя её тогдашнего игумена – Гавриила). Откуда появилось название Кутлумуш нам в точности не известно. Это слово можно перевести как «святой из Эфиопии». Некоторые учёные полагают, что монастырь был основан Кутлумушем (Константином) I – турецким правителем, принявшим Православие и вставшим на сторону Византии. Ключевую роль в становлении обители сыграл император Алексей I Комнин (1081–1117).

В храме Кутлумуша есть придел чудотворной иконы «Удивительное Заступничество». Бесчисленны чудеса, совершённые Пресвятой Богородицей в обители, но, пожалуй, главное из них – то, что образ XIII века уцелел во всех монастырских пожарах (а их было немало на протяжении всего времени существования монастыря). Однажды, во времена турецкого нашествия, Богородица, по молитвам у иконы «Удивительное заступничество», скрыла монастырь от посторонних глаз под облаком густого тумана, тем самым спася его от верной гибели. В иконостасе параклиса есть ещё один чудотворный образ Богородицы – подарок Феодоры, дочери Византийского императора Иоанна Кантакузина.

            В обители хранятся частицы Животворящего Креста Господня и мощей святых: свтт. Василия Великого, Григория Богослова, Харалампия и Иакова Персянина, вмчч. Пантелеимона и Евстафия Плакиды, мчч. Евстратия, Марина и Кирика, мцц. Анастасии Узорешительницы, Матроны и Параскевы Пятницы, прпп. Алипия, столпника, и Нила Мироточивого, новомч. Панагиота Кессарийского, свв. Елевферия, св. прав. Анны, матери Пресвятой Богородицы. Кстати, с мощами связано одно из интереснейших и необычных, на мой взгляд, событий за всю нашу поездку. Дело в том, что утром второго дня нашего пребывания в обители был совершен молебен с вынесением всех мощей, хранящихся в Кутлумуше. Необычность этой службы была в том, что действие происходило на открытом воздухе, а мощи и монахи, ведущие службу, находились в красивой открытой беседке во внутреннем дворе монастыря. Мы же вместе с другими паломниками и остальными монахами обступили беседку с одной из сторон…Но это я чуть-чуть забежал вперед, дальше продолжу в хронологическом порядке.

            Итак, после короткого посещения Свято-Пантелеймонова монастыря мы прибыли в Кутлумуш.

            Первой мыслью от обстановки архондарика Кутлумушева монастыря у многих из нас (по крайней мере, у меня точно) наверняка было «А в монастыре ли мы?». Больше всего увиденное напоминало холл небольшой аккуратной гостиницы или мотеля: вдоль стен диваны с красной обивкой, рядом с ними небольшие кофейные столики, пара кресел у входа, на стенах живопись и графика с пейзажами и портретами, открытая кухня со стойкой для выдачи блюд и напитков. Короче, присутствовал разительный контраст с аскетичным интерьером (лавки вдоль стен, массивный стол по центру) архондарика в Дохиаре.

            В обители нашу группу должен был встретить и курировать русскоговорящий отец Александр, послушник монастыря. Но при нашем прибытии он находился на послушании, и нас зарегистрировал другой монах, отец Иона, немец по происхождению. Хочу заметить, что по национальному признаку монахов на Афоне преобладают, конечно, греки. Русскоязычные монахи в основном населяют Свято-Пантелеимонову обитель. Есть сербский монастырь Хиландар и болгарский – Зограф. Но встречаются на Афоне представители и «католических» стран, как, например, отец Иона.

            Спустя какое-то время к нам подошел отец Александр, первым делом проводивший нас в домик, где наша группа оставила багаж и распределилась по трем комнатам. Узнав, что в распоряжении нашей группы осталось всего два полноценных дня на Святой Горе, на первый из которых уже запланирован поход в монастырь Ивирон, отец Александр предложил нам посетить старца Гавриила Карейского, живущего неподалеку от Кутлумушевой обители, а по пути в Ивирон зайти в Панагуду, скит в котором жил старец Паисий Святогорец. На второй же день нашего пребывания в Кутлумуше было решено заказать автобус до монастыря Ватопед. А так же нам, благодаря некоторым обстоятельствам, удалось посетить бывший русский (ныне принадлежащий греческой православной епархии) Андреевский скит, расположенный неподалеку от центра городка Кареи, столицы «Афонского государства» и, хоть и не с первой попытки, мы поклонились образу Богородицы «Достойно есть» там же в Карее.

            Итак. Где-то днем, после благополучного обоснования в Кутлумушевой обители, наша группа направилась в сторону монастыря Ивирон. Но по пути в обитель, как я уже говорил, мы посетили два очень важных места: скит старца Гавриила и Панагуду.

Старец Гавриил живет примерно в десяти минутах ходьбы от Кутлумуша (фото2). Он оказался очень приветливым человеком. Как только мы подошли к порогу дома старца, он лично встретил и благословил каждого из нас, угостил водой со сладостями (по-моему, это вообще всеафонская традиция при встрече), потом снялся с нами на общей фотографии. А дальше случилось то, ради чего мы, в том числе, все и пришли к старцу Гавриилу. Дело в том, что старец известен своим даром прозорливости. Причем, отвечает отец Гавриил на заданный вопрос всегда метафорами (на беседе с нами был переводчик-толкователь). Каждый из нас заходил по очереди в комнатку к старцу и говорил с ним, спрашивая самое сокровенное. Просто поразительно было, как глубоко проникал в душу взгляд отца Гавриила, направленный на вопрошающего, когда он отвечал на поставленный вопрос. Нас предупредили о том, что вопросы стоит подготовить заранее, иначе вполне можно растеряться и забыть спросить о самом важном для тебя; но все равно лично меня, признаюсь, охватила небольшая оторопь в самом начале нашей «частной» со старцем Гавриилом беседы из-за этого самого взгляда. Рассказ мой об этом событии сумбурен, но есть вещи, которые просто не возможно красочно и детально описать. Если хочешь понять их, нужно, что бы они случились именно с тобой. Но порой не хватит и года, что бы до конца осознать случившееся…

Часть 3.

Посетив старца Гавриила, мы отправились в Панагуду, келью, где подвизался старец Паисий Святогорец.

Келья Панагуда находится на вершине небольшого холма среди густой̆ растительности, недалеко от тропы, соединяющей̆ Карею с Иверским монастырём (Ивироном), напротив скита святого Пантелеимона. Храм кельи занимает её юго-восточный̆ угол, он освящён в честь Рождества Пресвятой̆ Богородицы (поэтому келья и называется «Панагуда» – то есть «малая Панагия»). Храм расположен справа от коридора – сразу возле входа. Слева – напротив входа в храм – дверь в келью самого старца. Далее по коридору ещё два помещения: правое старец переделал в архондарик, а слева устроил себе мастерскую. Дверь из архондарика выходит на балкон, с которого открывается вид на Карею.

Несмотря на то, что Паисий Святогорец искал безмолвную келью в южной̆ части Святой̆ Горы, он пошёл на жертву ради паломников и поселился в месте, которое было для них более доступно, – в Панагуде. Эта маленькая аккуратная келья находится неподалеку от Кареи. Это было удобно приходившим к отцу Паисию людям: они могли ночевать в расположенных неподалеку монастырях.

От одного родничка старец подвёл к Панагуде пластиковый̆ шланг с водой̆. Однако в летние месяцы воды не хватало, поэтому отец Паисий починил старую подземную цистерну, которая наполнялась зимой. Он огородил участок вокруг кельи проволочной сеткой, оставив два входа. Также старец возделал крохотный огородик, в котором посадил несколько корней̆ многолетней̆ дикой̆ капусты. Кроме этого, каждый̆ год он сажал на своём огородике лук, салат-латук и несколько кустов помидоров. Других овощей̆ не выращивал.

Келья была старой̆ и запущенной̆, в ней̆ многого не хватало, многое было недоделано. Не было дверей̆, окон и потолков, в полу зияли дыры, а сквозь кровлю сочилась вода. С огромным трудом старец взялся за ремонт самого необходимого. Денег у него не было, да и от других он принимал их неохотно.

Весь день Паисий Святогорец трудился, а вечером целый̆ час шёл пешком в келью своего ученика, где ночевал, пока не починил свою. Туда он перенёс из кельи Честного Креста и свои немногие вещи. В ремонте старцу помогал вышеупомянутый̆ ученик и отцы монастыря Кутлумуш, которые выделили мулов для перевоза строительных материалов. Прежде всего, старец постарался привести в порядок храмик своей̆ кельи, а после этого комнату для себя, чтобы в ней̆ ночевать.

Однажды, идя в Панагуду и еле волоча ноги от усталости, отец Паисий думал: «Если бы в Панагуде была, по крайней̆ мере, кровать, чтобы я мог немножко отдохнуть!» Дойдя до Панагуды, он увидел, что пока его не было, кто-то из монахов из старой̆ двери сколотил ему аскетический̆ лежак.

Помимо утомительных трудов в течение целого дня Паисий Святогорец принимал людей̆. Он готовил цементный̆ раствор, но, когда приходили люди со своими проблемами и затруднениями, садился с ними и их выслушивал. Возвращаясь к работе, старец видел, что раствор уже затвердел, и надо было готовить новый̆. Однако Паисий не роптал. «Люди испытывают такие муки! Да пропади он пропадом, этот цемент», – говорил он, стараясь не замечать усталости и одновременно отвлекая людей̆ от их скорби.

Он лез перекрывать крышу, но видя, что пришли паломники, снова спускался вниз. Паломники уходили, и старец вновь лез наверх, чтобы продолжить работу.

Так продолжалось до тех пор, пока старец Паисий не переселился в Панагуду окончательно. Однако и впоследствии, жертвуя собой̆, он часто оставлял необходимые работы ради приходивших к нему людей̆.

Мы недолго осмотрели келью старца Паисия, наполнили водой «походные» бутылки и, получив напоследок в подарок от монаха, ухаживавшего за территорией кельи, по иконке с образом старца Паисия Святогорца, отправились в дальнейший путь к Ивирону.

Дорога в Иверский монастырь запомнилась тем, что являлась, по сути, широкой лесной тропой. Причем тропа эта шла вниз на всем протяжении вплоть до стен монастыря. Еще из примечательного можно выделить встретившиеся нам на пути каменный мост через речушку, местами пересохшую, перила на котором были высотой примерно до колена, и небольшую церквушку, своей оградкой «примыкающую» непосредственно к дороге.

Ну и нельзя не отметить, конечно же, вид на долину, в которой расположен Ивирон, открывающийся путнику внезапно за поворотом дороги. Зрелище было просто шикарным в своей строгости и упорядоченности: справа множество ровных, как по линейке расчерченных, рядов грядок с какой-то зеленой растительностью, слева от них за каменной, словно крепостной, стеной основные постройки обители, чуть впереди, ближе к дороге в сторону Кареи (по которой мы и пришли к обители), тоже постройки, но уже хозяйственные, ну а совсем слева от обители, за поворотом дороги, – океанская набережная.

Иверский монастырь основан в конце X века выходцами из Иверии преподобными Иоанном, Евфимием и Георгием (некоторые учёные считают основателем обители другого выходца из Иверии, византийского военного Торникия), происходившими из династии Багратидов. Они были учениками преподобного Афанасия и основали обитель по его благословению.

Ивирон был построен на месте, где ранее располагалась Лавра Климента. Именно в этой обители сразу после кончины преподобного Петра Афонского были выставлены для поклонения его Святые мощи. На территории монастыря существовал языческий храм Посейдона, который был перестроен и освящён в честь пророка и крестителя Иоанна. Согласно преданию, он был заложен в правление Константина Великого и первого епископа Афона Климента и восстановлен в правление Константина Погоната. Ныне существующий храм был перестроен в 1710 году. На его месте в ходе раскопок найдены древние фрески собора Лавры Климента.

Невдалеке от монастыря на морском берегу до наших дней сохранился чудотворный источник, забивший в тот момент, когда на афонскую землю ступила Богородица; это место называется Климентова пристань. И именно к этому месту чудесным образом, в огненном столпе, явилась по морю известная теперь всему миру Иверская икона Божией Матери.

История появления на Афоне образа Иверской Божией Матери заслуживает отдельного упоминания.

Во времена иконоборчества вдова, владелица этой иконы, проживавшая неподалёку от города Никея, спасая образ от поругания, пустила его с молитвой по волнам. Прошло несколько веков. И вот в 1004 году он чудесным образом в столпе света, поднимавшемся до самых небес, прибыл к берегам Афона. В это время благочестивому старцу Гавриилу было видение Божией Матери, повелевавшей ему подойти к иконе по воде и перенести её в соборный храм. В честь чудесного явления иконы сейчас воздвигнут храм Успения Пресвятой Богородицы.

Вот еще несколько чудесных преданий, тесно связанных с «вмешательством» образа Иверской Божией Матери.

Икону  Иверской Божией Матери поместили в алтаре храма Иверского монастыря, но наутро она оказалась над вратами обители. Так продолжалось несколько дней. Потом Матерь Божия явилась во сне старцу монастыря и сказала:

-Я не желаю быть охраняема вами, а хочу быть вашею Хранительницею... Доколе будете видеть образ Мой в обители сей, дотоле благодать и милость Сына Моего к вам не оскудеют. Тогда чудотворную икону поместили над вратами обители и стали называть «Вратарница».

Однажды во время сарацинского набега один варвар дерзко ударил икону своим копьём. В тот же миг из образа потекла кровь, которую можно различить на нём и сегодня. Разбойник покаялся и принял монашество под именем Дамаскин, но сам называл себя Варваром. Инок достиг святости, и в обители сохранилось его иконописное изображение.

Один бедняк просился на ночлег в Ивирон, но монах-вратарь потребовал у него плату. У бедняка не было денег, и, удручённый, он пошёл по дороге в Карею.

Вскоре по пути бедняк повстречал таинственную Женщину, Которая дала ему золотую монету. Странник вернулся и отдал златницу привратнику. Монахи, обратив внимание на древность монеты, заподозрили несчастного в краже. После его рассказа о Жене они пошли к иконе «Вратарница» и увидели, что эта монета – одна из многих пожертвованных Божией Матери. Велико было раскаяние иноков.

С тех пор на Святой Горе строго соблюдают обет безмездного странноприимства. А на месте явления Божией Матери был выстроен небольшой храм.

Как не велико было наше желание остаться чуть подольше и насладиться видами Иверского монастыря, впитать в себя побольше его тихой духовной красоты, но время, как я уже упоминал раньше, нас по-прежнему не щадило. Нам предстоял долгий и непростой обратный путь в Кутлумуш…

Второй день в Кутлумуше, как я уже рассказал ранее, начался для нас с утреннего молебна перед мощами Святых, хранящимися в обители.

А после утренней трапезы было решено отправиться в Ватопед. Для этого наша группа направилась в Карею на специальную площадь, напоминающую вполне привычный автовокзал. Правда, по пути нас сначала ждало несколько «разочарований».

Во-первых, по дороге на автовокзал мы планировали зайти в один из храмов афонской столицы, где хранился уникальный образ Богородицы «Достойно есть», но оказалось, что этот храм открывался каждое утро примерно на полтора-два часа, и мы опоздали на несколько минут, а во-вторых, на площади не было свободных автобусов. Но, как говорится, что Бог ни делает все к лучшему. Так и в нашем случае. Во-первых, на площади был обнаружен Wi-Fi (практически все из нас тут же связались с родными и близкими), а во-вторых, в освободившееся время мы решили посетить довольно уникальный скит Святого Андрея Первозванного, до которого от площади было примерно пять минут ходу.

Издревле на месте скита существовал монастырь святого Антония, упоминаемый ещё в первом Уставе Святой Горы. В XV веке он был разорён пиратами, но вскоре на том же месте появилась келья. В Святоантониевской обители подвизались два константинопольских патриарха: Афанасий III (+1614) и Серафим II (+1768). Они почитаются как ктиторы скита. Стараниями Афанасия был построен собор в честь преподобного Антония.

Сегодняшний вид скит приобрёл во второй половине XIX века, когда был куплен русскими иноками и преобразован в «общежительный скит апостола Андрея Первозванного». По размерам он превышает многие самостоятельные монастыри, особенно величествен его соборный храм (1867–1900), так непохожий своей архитектурой на греческие храмы. Это самый большой собор на Востоке, построенный за весь период турецкого владычества. 16 июня 1900 года в очень торжественной обстановке состоялось освящение храма бывшим Вселенским патриархом Иоакимом III. Колокольня собора считается самой высокой на Афоне (40 м) и имеет двадцать пять колоколов, в том числе и пятитонный дар великого князя Алексея Александровича.

Число монахов Андреевского скита к началу XX века достигло восьми сотен человек, но разразившаяся ересь имяславия и Октябрьская революция стали началом заката обители. Многие монастырские постройки пострадали при пожаре 16 августа 1958 года. К сожалению, погибла и библиотека обители. В 1971 году умер последний монах из старой братии, скит опустел и начал разрушаться. Возрождение скита началось в 1992 году с приходом новой братии. В 2001 году новым дикеем стал отец Евфрем из Филофейской обители, давший новый импульс как материальному, так и духовному возрождению Андреевского скита. Вскоре в нём появились и русские послушники.

В Свято-Андреевском скиту хранятся мощи ап. Андрея Первозванного и чудотворная икона Богородицы «Скорбящих утешение», украшенная окладом с драгоценными камнями и находящаяся в алтаре кафоликон. От образа было совершено множество исцелений глухих и парализованных. Мощи Святого Андрея хранятся в закрытом ларце-саркофаге, накрытом покрывалом, с вышитым на нем образом Андрея Первозванного. Приложившись к ларцу с мощами Святого Андрея, пропев тропарь и помолившись образу Богородицы и образам других святых, мы пошли в обратный путь на площадь, по пути заглянув в иконную лавку.

В лавке мы разговорились с монахом, работающим там. Он рассказал нам, что в этот день (14 сентября) большой праздник Начало индикта - церковное новолетие, потому и небольшие проблемы с сообщением. Тем не менее, без транспорта в Ватопед мы не остались. Монах из лавки помог нам, позвонив своему знакомому водителю, и через некоторое время мы уже ехали по лесной серпантинной дороге в Ватопедскую обитель.

Этот монастырь – один из самых древних, богатых и обширных на Святой Горе, ныне он второй по чести после Лавры прп. Афанасия. Согласно сохранившимся рукописным источникам обитель была построена в X веке на развалинах древнего монастыря. По устным преданиям первостроителем Ватопеда был в первой половине IV века святой равноапостольный Константин Великий, но в том же столетии монастырь был разорён богоотступником Юлианом. В конце того же века обитель была  вновь восстановлена византийским императором Феодосием Великим как благодарение Богу за спасение от потопления его сына Аркадия. С этим событием связывают происхождение названия монастыря: «вато педи» в переводе с греческого обозначает «ребёнок в кустах» (корабль утонул во время бури, но младенец Аркадий был найден невредимым в прибрежных кустах).

Первым известным игуменом обители стал ученик преподобного Афанасия Афонского, монах Николай. Вместе со сменившими его Афанасием и Антонием он почитается как ктитор Ватопеда.

Ватопед быстро обрёл могущество и уже во втором афонском уставе (1046) указан как второй по чести среди прочих обителей. Вскоре из-за множества насельников и величественности строений монастырь стали называть Лаврой.

В конце XII века в Ватопеде подвизались будущие ктиторы Хиландара: свв. Симеон и Савва Сербские. Монастырь пережил непростые годы латинского и турецкого владычества, как и другие афонские обители столкнулся с набегами пиратов и каталонцев.

В 1287 году Ватопед был провозглашён «царским монастырём». Это название неоднократно встречалось в различных документах в последующие годы, что свидетельствовало об особо тесных связях Ватопеда с византийским двором. В XIV веке из обители вышли многие выдающиеся представители исихастского движения. В этот же период Ватопед стал убежищем для отшельников, скрывавшихся за его высокими стенами от пиратских набегов.

Число насельников Ватопеда всегда оставалось значительным. Неоднократно предпринимались попытки вернуться к общежительному устройству, которые, однако, по тем или иным причинам срывались. В 1854 и 1882 годах обитель сильно пострадала от пожаров. Восстановление старых и строительство новых построек связано с именем проигумена Хрисанфа. В начале XX века Ватопед потерял свои земельные владения в Малой Азии (они были конфискованы турецкими властями).

Новая страница в жизни монастыря открылась в 1989 году. Ватопед, наконец, вернулся к общежительному устройству. Обитель была передана новой братии – насельникам Нового скита во главе с известным старцем Иосифом Ватопедским (1921–2009), учеником приснопамятного подвижника Иосифа Исихаста (1897–1959). В 1990-е и в начале 2000-х годов монастырь играл большую роль в политической жизни Греции. Активной миссионерской деятельностью руководил авторитетный игумен о. Евфрем. Общественная активность монахов не всем пришлась по душе, результатом чего стал так называемый «ватопедский скандал» – монахов несправедливо обвинили в незаконном присвоении некоторых территорий за пределами Святой Горы.

Главное сокровище Ватопеда – это сонм просиявших в нём Святых. В Ватопеде подвизались: преподобный Максим Грек и возродитель монашества на Крите иеромонах Лаврентий Дзангаролос. Также почитаются: первостроители обители, св. Симеон Сербский и мученики, от латин пострадавшие. В Ватопеде подвизались преподобные: Савва Виматарис, Геннадий Дохиар (Богородица наполнила ему пустой сосуд маслом), Геннадий, игумен Ватопедский, Савва, Христа ради юродивый, Неофит (Богородица открыла ему дату блаженной кончины), Никодим (старец свт. Григория Паламы), послушники Агапий и Никодим. Всего в монастыре жило шестьдесят шесть прославленных Церковью подвижников. Память собора Ватопедских Святых ежегодно торжественно празднуется 10 (23) июля.

Большую роль обитель сыграла в просвещении и духовном возрождении Балкан во времена Турецкого владычества. По инициативе игумена Ватопеда Мелетия в 1748 году была создана Афонская академия, вскоре ставшая ведущим учебным заведением на Балканах. Среди её учеников и преподавателей многие способствовали возрождению Православия в этом регионе и сыграли ключевую роль в истории своих народов. С Афониадой связаны имена святых: Никодима Святогорца, Макария Коринфского, Космы Этолийского, Афанасия Паросского. Сегодня развалины старого здания Академии можно видеть недалеко от Ватопедского монастыря. Афониада существует и поныне. Сейчас это интернат для мальчиков, располагающийся на территории Андреевского скита.

Соборный храм Ватопеда, построенный в X веке, один из самых обширных на Афоне, освящён в честь Благовещения Пресвятой Богородицы. Продолжаются работы по восстановлению первоначальных фресок кафоликона, датируемых 1312 годом. При входе в храм пред глазами паломников появляется удивительной красоты мозаичный образ Спасителя. Также великолепны мозаичные изображения Благовещения Богородицы и Свт. Николая Мирликийского чудотворца. Мраморный иконостас (972–985) скрыт за деревянным иконостасом XVIII века. Некоторые его части были использованы в других монастырских постройках.

Перечисление всех святынь и уникальных произведений искусства ватопедского кафоликона заняло бы целую книгу, но и она не передала бы впечатления, которое производит на паломников этот уникальный соборный храм. По обеим сторонам притворов два придела: по правую сторону – Свт. Николая Чудотворца, по левую – вмч. Димитрия Солунского; над последним находится ещё небольшой придел на хорах во имя Пресвятой Богородицы, называемой «Отрада» или «Утешение», здесь пребывает этот чудотворный образ Божией Матери.

Вот что повествует предание об этой иконе.

Некогда шайка разбойников вознамерилась разграбить богатый Ватопед. Высадившись на берег ночью, они укрылись в кустах, чтобы утром, когда откроются монастырские врата, неожиданно ворваться в обитель. Однако игумен монастыря услышал голос, исходивший от Богородичной иконы:

-Не отверзайте врат обители, но, взойдя на стены, прогоните разбойников. Взглянув на образ, игумен стал свидетелем страшного чуда: лики Богоматери и Богомладенца ожили. Христос, закрывая десницей уста Своей Матери, повернув к Ней голову, сказал:

-Не говори им сего, пусть они понесут заслуженное наказание!

Но Заступница Усердная, стараясь рукой удержать десницу Своего Божественного Сына, ещё два раза повторила предупреждение. Конечно, врата не открыли, разбойников отогнали пушками, которые в те времена были во всех святогорских монастырях. Но самое замечательное, что лики Христа и Богородицы на образе навсегда изменили своё положение.

Кроме соборного храма в обители ещё девятнадцать параклисов; по местному обычаю в будние дни после совместно отслуженной утрени братия расходится на литургию по параклисам. Особенное внимание стоит обратить на храм Святых бессребреников. Согласно монастырскому преданию он был построен святителем Саввой Сербским. В этом параклисе сохранилась древнейшая в мире фреска с изображением святителя Григория Паламы (ок. 1400 г.). В Ватопеде самая высокая и древняя на Святой Горе колокольня, датируемая 1427 годом.

В монастыре пребывают чудотворные иконы Божией Матери: «Закланная», «Провозвестительница», «Ктиторская» (Виматарисса), «Елеоточивая» (Дохиарисса), Парамифия, и чудотворный образ Богородицы над вратами (он также называется Пировлифисса (от греческого «пироволо» – стрелять). Так образ был назван в 1822 году после того, как в него выстрелил турецкий солдат, сразу после этого сошедший с ума и повесившийся). Бесценная святыня Ватопеда – пояс Богородицы, сплетённый из Её волос. Кроме него здесь находятся части Животворящего Креста Господня, хламиды Христа, другие предметы, связанные с земной жизнью Спасителя и Пресвятой Богородицы, честные главы свт. Иоанна Златоуста, Григория Богослова, Модеста Иерусалимского, Иакова Персянина, ктиторов обители прп. Николая, Афанасия и Антония и вмч. Меркурия, правая рука ап. Андрея Первозванного, частицы мощей Иоанна Предтечи, ап. Варфоломея, первомч. архидиак. Стефана, вмчч. Пантелеимона, Прокопия, Димитрия Солунского и Феодора Стратилата, сщмчч. Харалампия и Андрея Критского, мчч. Трифона, Кирика, Сергия, Вакха, вмцц. Екатерины и Марины, мцц. Параскевы, Пелагии и Феодосии, прав. Иоанна Милостивого, прп. Евдокима Ватопедского Чудотворца и других святых.

Библиотека хранит одно из самых богатых и редких собраний книг (более 10000) и рукописей (2068). Историческая драгоценность здешней библиотеки – Птолемеева «География» с картами. Богатейшим собранием обладает и ватопедская ризница. В ней, в частности, можно поклониться небольшим иконкам, которым царица Феодора молилась в годы иконоборчества.

Приехав в Ватопед, мы поклонились иконам, в том числе образу Богородицы «Всецарица», оставили требы и получили в подарок по освященному поясочку и бутылочке масла. На посещение Ватопеда у нас было всего полчаса: надо было ехать обратно, что бы успеть на вечернюю службу. Но мы уже немного приспособились к ритму афонской жизни.

На следующее утро наступил наш последний день на Афоне, и где-то после обеда мы должны были отправиться в портовый городок Дафни, откуда на пароме отплыть обратно в Уранополис.

  Первым делом мы решили отправиться в Карею, что бы все же поклониться образу Пресвятой Богородицы «Достойно Есть», находящейся в Карейском протатском храме Успения Пресвятой Богородицы.

Карейский протатский храм Успения Пресвятой Богородицы – соборный для всего Афона. Он был построен в X веке императором Никифором Фокой. В XIII собор разрушили униаты (или, по другим данным, каталонцы), на этот раз его воссоздали на пожертвования императора Андроника II. Здесь сохранились фрески XIΙΙ века, автор которых – один из величайших иконописцев в истории Церкви, представитель так называемой македонской школы Эммануил Панселинос. Мраморный иконостас собора – древнейший, из сохранившихся на Афоне. Позднейший иконостас 1611 года – произведение иеромонаха Неофита Рутиса (он считается прототипом афонских резных иконостасов) – в 1955 году был перенесён в здание Священного Кинота и помещён рядом с залом собраний.

На Горнем месте в алтаре храма Успения Пресвятой Богородицы находится чудотворная икона Богородицы «Достойно Есть» (греч. «Аксион Эсти́н»), наиболее почитаемый на Афоне образ Божией Матери.

Вот что рассказал об образе Пресвятой Богородицы «Достойно Есть» иеромонах Сергий (Веснин).

Невдалеке от Кареи существует и доныне келья с небольшою церковью во имя Успения Пресвятой Богородицы. В келье этой жил один старец со своим послушником. Случилось так, что старец, пожелав однажды выслушать Всенощное бдение под воскресенье в Карейском Протатском соборе, отлучился туда, а ученик, получив от него указание исполнить службу дома, остался в келье. При наступлении ночи он вдруг услышал стук в дверь. Открыл её и видит пред собою незнакомого монаха. Послушник ввёл его в храм; с благоговением совершали они свои молитвенные песнопения. Когда же пришло время славить Честнейшую Херувим и Славнейшую без сравнения Серафим, они, ставши пред иконою Богородицы, стали воспевать Её. Послушник пел обычную древнюю песнь святого Космы Маюмского. Но гость его, делая к гимну сему иное начало, запел так: Достойно есть яко воистинну блажити Тя, Богородицу, Присноблаженную и Пренепорочную, и Матерь Бога нашего, – а к этому уже прибавлял и: «Честнейшую» до конца. «Чудно! – воскликнул растроганный новою песнью послушник и обратился к незнакомцу: «Но мы поём только: “Честнейшую”, а такой песни – “Достойно есть” – до сей поры никогда ещё не слыхали... Прошу тебя, напиши мне сию песнь, чтобы и я мог таким же образом величать и славить Богородицу».

– «Хорошо, – отвечал незнакомец, – дай мне бумаги и чернил, я запишу тебе эту песнь».

– «Прости, брате, – кланяясь и с прискорбием ответил послушник гостю, – мы, занимаясь молитвою и рукоделием, редко в них нуждаемся, и потому в настоящее время нет ни того, ни другого».

– «Так принеси мне, по крайней мере, какую-нибудь каменную плиту», – продолжал гость. Инок сейчас же принёс плиту и подал незнакомцу, который, взявши оную, перстом своим начал писать на ней Богородичную песнь. И – о чудо! Как воск умягчился камень под чудодейственною рукою удивительного посетителя, и слова чётко и ясно отпечатывались на камне. Дописав, он вернул доску и сказал: «Отныне всегда пойте так: и вы, и все православные христиане!» – и исчез. Это был архангел Гавриил, посланный от Бога возвестить христианам небесный, ангелосложенный гимн Присноблаженной и Пренепорочной Богородице.

Старец, возвратясь с бдения и застав своего послушника поющим чудную песнь, поражён был новизною сей песни: «Где ты выучился так петь?» – спросил он своего послушника. Тот рассказал старцу всё случившееся, показав и саму доску с чудесным на ней начертанием Божественной песни. Тогда же оба они, взявши камень, представили его в Протат и обстоятельно рассказали на общем соборе подробности чудесного события. Там все едиными устами и единым сердцем прославили Христа Господа и воспели Его Матери новую песнь, принесённую архангелом Гавриилом. Вслед за этим донесли патриарху и царю о чудесном явлении и в подтверждение случившегося каменную доску с начертанными на ней словами песни Пресвятой Богородице отослали к ним в Константинополь, где она хранилась в храме Софии Премудрости Божией. А та икона, пред которою была воспета сия радостная песнь, взята из кельи отцами Горы и перенесена в Соборный Протатский храм, где она и доселе видима в алтаре на горнем месте, и всем приходящим и поклоняющимся ей с верою и любовью струит благодатные дары исцелений душевных и телесных. И носит она название: «Достойно Есть». Равным образом, и келья со времени этого чудесного события известна на Святой Горе под именем «Достойно Есть»... Дивное это событие празднуется ежегодно 11 июня. Чудо сие совершилось в царствование братьев – царей Василия и Константина, называемых Порфирородными, сыновей Романа Младшего, в патриаршествование Николая Хрисоверга.

На обратном пути в Кутлумуш, мы набрели на пекарню, где приобрели свежеиспеченный хлеб, который некоторые сохранили до парома. Предстояли сбор вещей, прощание с Афоном и отправление обратно в Грецию…

Мы прибыли в Уранополис примерно в четыре часа вечера. На следующий день нам предстояла «экскурсионная» поездка в Салоники, а затем вылет на родину.
Экскурсия наша по северной столице Греции была непродолжительной, но содержательной и полезной духовно. Нам не только провели  небольшую обзорную экскурсию по Салоникам, но и завезли по дороге в Софийский собор, Монастырь Святой Феодоры и Храм Святого Дмитрия Солунского.
Напоследок устроив прощальный ужин в кафе, мы поехали в аэропорт Салоник. Предстоял обратный полет домой.
Заканчиваю эти заметки спустя почти два года после нашей паломнической поездки. Прошло немало времени, но с Божьей помощью удалось до сих пор сохранить частичку той огромной благодати, что накрыла нас покровом в этом Святом месте, где небо становится чуть ближе, а время течет по-особому.

Сентябрь 2016-Июль 2018

 А.

...Первые сутки мы провели в Дохиаре. 

Дохиар, монастырь 10 века, главная святыня монастыря - икона Богородицы «Скоропослушница». Монастырь славится своим особенным оливковым маслом, мы не отказали себе в щедрой покупке, елеем запаслись почти все.

Неподалёку монастырь Ксенофонт, конечно, мы туда пошли. В монастыре замечательные фрески XV века «Откровение апостола Иоанна Богослова»: всадники Апокалипсиса, Зверь, выходящий из бездны, снятие печатей и т.д. Вообще, апокалиптическая тема характерна для Афона, довелось видеть эти сюжеты и в других монастырях.

Вечером отправились на службу. 9 час, вечерня и повечерие совершаются одним собранием: 9 час в притворе, затем отдёргивается завеса, все переходят в храм, там поётся вечерня, после неё все возвращаются в притвор, завеса задёргивается, на повечерии читается Акафист Богородице, очень выразительно и проникновенно.

После службы трапеза. Для монахов она сегодня  - в понедельник - единственная (то же в среды и пятницы). Салат из огурцов и помидоров, каша, хлеб, вода. Всего этого помалу. На столах лежат маленькие и очень невзрачные яблоки, их тоже можно взять. Наутро после литургии ради праздника на столе стояла маленькая посудина с красным столовым вином.

Строй жизни радикально отличен от нашего. Отличия эти начинаются с исчисления времени: здесь византийская система - 0 часов ночи - это когда солнце ушло за́ море, 0 часов дня - когда появилось из-за моря с другой стороны полуострова. Часовые стрелки переводят не каждый день, конечно, но еженедельно, когда набегает несколько минут. День и ночь согласно этой системе делятся на 12 часов. В широтах, где зимне-летний перепад продолжительности дня и ночи незначителен, это, вероятно, даже удобно. У нас на Руси, увы, разница дня и ночи достигает нескольких часов, кроме того, подобное времяисчисление невозможно ещё и потому, что прихожане накрепко привязаны к светской системе, потому что работают, транспорт там, «логистика» и всё такое.

Пища - ещё один водораздел, здесь быстро делается понятно, как болезненно мы привязаны в миру к еде. А также к «плюс-минус-давление-влажность», к информации, к впечатлениям, к собственным душевным движениям, множеству разнообразных и ненужных, а часто вздорных пустяков. Помните как Сократ ходил на городской рынок посмотреть «как много на свете ненужных вещей». Оглядываясь с Афона на «материк» видишь то же. Скудной пищи, оказывается, вполне хватает для активной физической жизни, душа вполне сыта богослужением. Это касается даже гостей Афона, даже у непонимающего беглого чтения греков-монахов, душа насыщается самой музыкой их чтения («Па́тер-имо́н-О-эс-тис-урани́с-агиасфи́то-то-о́нома-су-эльфе́то-и-васили́а-су-генефи́то-то-тэ́лема-су…»), самого языка, прекрасными, эстетически совершенными и умело, а иной раз и вдохновенно ис- и на-полняемыми литургическими формами. А фрески! а иконы! а игра света и сумрака от возжжения-угашения лампад и свечей. А движения священнослужителей в храмовом пространстве! А звоны: кадила и кации́, деревянного и металлического бил, колоколов. А крики петухов, наконец, на рассвете, а в иные времена года, вероятно, и пение птиц. И много-много ещё иного, что составляет прекрасную узорчатую ткань церковной византийской традиции.   

На второй день из Дохиара мы переместились в Кутлумуш.

Архондаричный (тот, кто принимает, «прописывает» и устраивает посетителей) в Кутлумуше долговязый немец. Может быть, потому в этом монастыре заметно много гостей именно немцев. Потом мы видели его на службе, он читал молитвы ко причащению (их здесь читают на 1-м часе), причём читал с характерным и заметным немецким акцентом и очень-очень вдохновенно, даже как-то по-хорошему взволнованно (вспомнился немецкий же музыкальный термин Aufgeregt - аналог итальянского «аджитато» - agitato, помните устаревшее русское «ажитация»?)!

Устроившись на ночлег, совершили паломничество в Иверон к Вратарнице - Иверской иконе Божией Матери. Паломничество прошло в режиме марш-броска. Нужно было поспеть к вечерней службе. Иверон на море, Кутлумуш почти на перевале, обратная дорога где плавно, а где и весьма круто идёт вверх. Ветераны нашего братства, надо сказать, едва доплелись. Но не все! Самый старший из нас 75-летний Борис Сергеевич вернулся в первой четвёрке. Наши молодые спутники, стоит отметить, пытались чем могли нам помочь. Ну чем тут поможешь? Я вспоминал Чебурашку: «Гена, давай я возьму твои чемоданы! А ты возьми меня». Вот если бы кто взял меня и отнёс, вот тогда бы да! Но пришлось потрудиться самому и слава Богу! 

А возглавил группу конечно Тимофей (кто бы сомневался?) Он прокладывал дорогу. Остальные сопровождали  «стариков» и не могли участвовать в забеге.

14 - оно же 1-е по церковному календарю - сентября здесь празднуют широко. Связано ли это с празднованием чтимой в монастыре иконы «Страшное Предстательство" или это обще-Афонская практика (а может быть, общегреческая?) ещё предстоит выяснить. Икона Божией Матери «Страшное Предстательство» очень красива, её снимают со стены в приделе, где она висит целый год, переносят в храм на аналой с сенью (здесь он стоит не в центре, а ближе к алтарю и называется проскинитарион), а на Вечерне следующего дня торжественно переносят обратно, получается обряд отдания праздника.

Праздничные службы таким образом совершались в четырёх собраниях: 

малая вечерня, потом трапеза (о трапезе скажу отдельно), потом небольшой перерыв на отдых и всенощное бдение. Оно продолжалось около 5 часов и было просто прекрасно, любые иные менее слабые эпитеты неуместны. Если первую службу кто-то из нас и отметил как непонятную и непривычную (византийское пение в самом деле совершенно иное - вот ещё одно радикальное отличие), после всенощной все присутствовавшие были пленены красотою и кажется забыли и о сне, и о физической усталости. 

После бдения вновь краткий перерыв на сон и рано утром литургия. 

Она предварялась водосвятием. Во дворе всякого монастыря имеется стационарная каменная чаша, перед нею совершается молебен. Водою окропляются молящиеся, после литургии ею запивают антидор (освящённая вода вместо привычной нам теплоты). В нашем случае к водосвятной чаше - не знаю всегда ли и повсеместно ли на Афоне так делается? вероятно, да - выносились и монастырские святыни, к ним прикладывались все присутствовавшие. 

Потом литургия. Мы причащались. Любопытно, что из насельников причащались только служащие. В монастыре дисциплина, она касается и евхаристического общения. Монахи причащаются не за каждой литургией, но в определённые дни - единожды или дважды в седмицу. Даже большой, чтимый и торжественно отмечаемый праздник не является исключением. Подумалось, - эта практика достойна внимания. Чем? Выводится за скобки ещё один ненадёжный элемент мировосприятия: свое- и само-волие, многие ли из нас способны разобрать между «алчу и жажду» и «хочу»? Потому не остановиться ли на определённой дисциплине? по согласованию с духовником ли или ещё как? а прочее почислить в разряд исключений и соответственно с этим статусом и поступать?

После литургии трапеза, она праздничная, т.е. несколько сытнее и  разнообразнее чем обычно: подогретый зелёный горох (порция - примерно привычная нам баночка), осьминог с тушёными овощами, полстакана вина, виноград. 

После трапезы - после некоторого перерыва и в отдельном помещении - угощение: какая-то медовая выпечка (кто-то из наших спутников квалифицировал его как «слоёный конвертик с мёдом»), потом стакан  воды, потом рюмочка «спиритуса» - узо или ликёр на выбор, потом кофе. Это время для непринуждённого общения. Но и оно непродолжительно.

Про отдание праздника я уже сказал, оно совершалось на вечерне следующего дня. Трапеза вновь скудна, просто доедали тот же самый горох уже холодным. Удалось подсмотреть замечательную картину: с главного стола, где сидел архиерей, игумен монастыря и старейшие отцы на соседний стол протянулась длинная-предлинная вилка, подцепила что-то из чьей-то тарелки и была такова. Удивление на лицах суровых и большей частью седых уже мужиков сменилось на просто-таки детские наивные-пренаивные открытые-преоткрытые улыбки. И я сам и ещё двое-трое очевидцев этого замечательного зрелища тоже не смогли сдержать улыбки. А шутка эта ещё и очень как-то подбодрила, перевела монастырское житьё-бытьё из экзотики и чего-то для нас внешнего, запредельного в созвучное, тёплое, человеческое, отзывчивое, а нас самих (правда, только я один это видел) - из разряда гостей в разряд почти что «своих».

А какие разговоры вели мы на судне!!! Сначала-было расселись рассеянно по всей палубе, но постепенно вновь собрались вместе и как-то очень хорошо поговорили.  

Чудесная была поездка! Спасибо всей братии!

пФ

_________________________________________________________________________________________________________

Вот такие фрагменты так или иначе связанных с Афоном прислали мне сегодня. Помещаю их на нашу страницу. пФ

Фото1. Вид на Свято-Пантелеимонову обитель с борта корабля.JPG

Фото2. Мы подходим к дому старца Гавриила.JPG