Приближaется, душе, конeц, приближaется, и нерадиши, ни готовишися. Врeмя сокращaется, востaни, близ при двeрех Судія есть. Яко соние, яко цвет врeмя жития течeт. Что всyе мятeмся?

тропарь 4-й песни Великого канона (понедельник 1-й седмицы)



Георгий Иванов (1894-1958)

***

Эмалевый крестик в петлице
И серой тужурки сукно...
Какие печальные лица
И как это было давно.

Какие прекрасные лица
И как безнадёжно бледны -
Наследник, императрица,
Четыре великих княжны...

***

А что такое вдохновенье?
- Так... Неожиданно, слегка
Сияющее дуновенье
Божественного ветерка.

Над кипарисом в сонном парке
Взмахнёт крылами Азраил -
И Тютчев пишет без помарки
"Оратор римский говорил"...

***

Свободен путь под Фермопилами

На все четыре стороны.

И Греция цветет могилами,

Как будто не было войны.

А мы — Леонтьева и Тютчева

Сумбурные ученики —

Мы никогда не знали лучшего,

Чем праздной жизни пустяки.

Мы тешимся самообманами,

И нам потворствует весна,

Пройдя меж трезвыми и пьяными,

Она садится у окна.

«Дыша духами и туманами,

Она садится у окна».

Ей за морями-океанами

Видна блаженная страна:

Стоят рождественские ёлочки,

Скрывая снежную тюрьму.

И голубые комсомолочки,

Визжа, купаются в Крыму.

Они ныряют над могилами,

С одной — стихи, с другой — жених.

...И Леонид под Фермопилами,

Конечно, умер и за них.

***

                ...И Леонид под Фермопилами,
                Конечно, умер и за них.



Строка за строкой. Тоска. Облака.
Луна освещает приморские дали.
Бессильно лежит восковая рука
В сиянии лунном, на одеяле.
Вот так же, в мученьях дойдя до предела,
Вот так же, как я, умирающий Пруст
Писал, задыхаясь. Какое мне дело
До Пруста и смерти его? Надоело!
Я знать не хочу ничего, никого!

          ...Московские ёлочки,
          Снег. Рождество.
          И вечер, - по-русскому, - ласков и тих...
          "И голубые комсомолочки..."
          "Должно быть, умер и за  них". 

***

Мелодия становится цветком,
Он распускается и осыпается,
Он делается ветром и песком,
Летящим на огонь весенним мотыльком,
Ветвями ивы в воду опускается...

Проходит тысяча мгновенных лет
И перевоплощается мелодия
В тяжёлый взгляд, в сиянье эполет,
В рейтузы, в ментик, в "Ваше благородие",
В корнета гвардии - о, почему бы нет?...

Туман... Тамань... Пустыня внемлет Богу.
- Как далеко до завтрашнего дня!..

И Лермонтов выходит на дорогу,
Серебряными шпорами звеня.

***

Портной обновочку утюжит,

Сопит портной, шипит утюг,

И брюки выглядят не хуже

Любых обыкновенных брюк.

А между тем они из воска,

Из музыки, из лебеды,

На синем белая полоска -

Граница счастья и беды.

Из бездны протянулись руки...

В одной цветы, в другой кинжал.

Вскочил портной, спасая брюки,

Но никуда не убежал.

Торчит кинжал в боку портного,

Белеют розы на груди.

В сияньи брюки Иванова

Летят и - вечность впереди...

***

Только всего — простодушный напев,
Только всего — умирающий звук,
Только свеча, нагорев, догорев…
Только. И падает скрипка из рук.

Падает песня в предвечную тьму,
Падает мёртвая скрипка за ней…
И, неподвластна уже никому,
В тысячу раз тяжелей и нежней,

Слаще и горестней в тысячу раз,
Тысячью звезд, что на небе горит,
Тысячью слёз из растерянных глаз —
Чудное эхо её повторит.

***

Дождя осенняя усталость,
Природы женское тепло...
А я живу - такая странность -
Живу и даже верю в зло.

Всё это было, было, было;
Всё это было, будет, бу...
Плетётся рыжая кобыла,
Везёт дрова, везёт судьбу.

***

В глубине, на самом дне сознанья,

Как на дне колодца — самом дне —

Отблеск нестерпимого сиянья

Пролетает иногда во мне.

Боже! И глаза я закрываю

От невыносимого огня.

Падаю в него…

                            и понимаю,

Что глядят соседи по трамваю

Странными глазами на меня.


Автор: Администратор
Дата публикации: 12.08.2021

Отклики (480)

    Вы должны авторизоваться, чтобы оставлять отклики.