паремии из службы св. равн. вел. кн. Ольге

Паремии из службы равн.Ольги даны в синодальном переводе.

Книги Судей и Иудифи читаются нами сравнительно редко, служба равн.Ольги даёт возможность обратить на них внимание, сопоставить их реалии с реалиями сегодняшнего дня.

 

Кроме  того песнь Деворы любопытна с литургической точки зрения. Она - одна из исключительных среди библейских песней. В то время как большинство песней задействованы в жанре канона, эта песнь в нём никак не используется. Тем интереснее ознакомиться с нею здесь. Библейская песнь выделена в конце первого чтения, полный её текст можно найти в лекции о библейских песнях и об их месте в каноне. Отметим кстати, что песнь Деворы - единственной женщины среди судей Израилевых, вероятно является древнейшей из всех песней.

Отметим также, что св. Ольга именуется в службе пчелою. Такое наименование святых не редкость. Однако, в контексте паремии о Деворе, такое наименование знаменательно, ведь Девора и значит "пчела". 

Прилагаем и фрагмент толкования на соответствующий фрагмент книги Судей, а также статью прот. Леонида Грилихеса из "Православной Энциклопедии".

Прилагаем также очерк Феодосия Георгиевича Спасского (1897-1979). В нём говорится о службе равн.кн.Ольге иной, нежели та, что совершалась в нашем храме, мы совершали более полную службу, не все тексты, спетые нами, описаны у парижского литургиста. Но те, что описаны, все были нами прочитаны и спеты.

         

Когда умер Аод, сыны Израилевы стали опять делать злое пред очами Господа.

И предал их Господь в руки Иавина, царя Ханаанского, который царствовал в Асоре; военачальником у него был Сисара, который жил в Харошеф-Гоиме.

И возопили сыны Израилевы к Господу, ибо у него было девятьсот железных колесниц, и он жестоко угнетал сынов Израилевых двадцать лет.

В то время была судьею Израиля Девора пророчица, жена Лапидофова;

она жила под Пальмою Девориною, между Рамою и Вефилем, на горе Ефремовой; и приходили к ней [туда] сыны Израилевы на суд.

[Девора] послала и призвала Варака, сына Авиноамова, из Кедеса Неффалимова, и сказала ему: повелевает [тебе] Господь Бог Израилев: пойди, взойди на гору Фавор и возьми с собою десять тысяч человек из сынов Неффалимовых и сынов Завулоновых;

а Я приведу к тебе, к потоку Киссону, Сисару, военачальника Иавинова, и колесницы его и многолюдное [войско] его, и предам его в руки твои.

Варак сказал ей: если ты пойдешь со мною, пойду; а если не пойдешь со мною, не пойду; [ибо я не знаю дня, в который пошлет Господь Ангела со мною].

Она сказала [ему]: пойти пойду с тобою; только [знай, что] не тебе уже будет слава на сем пути, в который ты идешь; но в руки женщины предаст Господь Сисару. И встала Девора и пошла с Вараком в Кедес.

Варак созвал Завулонян и Неффалимлян в Кедес, и пошли вслед за ним десять тысяч человек, и Девора пошла с ним.

Хевер Кенеянин отделился тогда от Кенеян, сынов Ховава, родственника Моисеева, и раскинул шатер свой у дубравы в Цаанниме близ Кедеса.

И донесли Сисаре, что Варак, сын Авиноамов, взошел на гору Фавор.

Сисара созвал все колесницы свои, девятьсот железных колесниц, и весь народ, который у него, из Харошеф-Гоима к потоку Киссону.

И сказала Девора Вараку: встань, ибо это тот день, в который Господь предаст Сисару в руки твои; Сам Господь пойдет пред тобою. И сошел Варак с горы Фавора, и за ним десять тысяч человек.

Тогда Господь привел в замешательство Сисару и все колесницы его и все ополчение его от меча Варакова, и сошел Сисара с колесницы [своей] и побежал пеший.

Варак преследовал колесницы [его] и ополчение до Харошеф-Гоима, и пало все ополчение Сисарино от меча, не осталось никого.

Сисара же убежал пеший в шатер Иаили, жены Хевера Кенеянина; ибо между Иавином, царем Асорским, и домом Хевера Кенеянина был мир.

И вышла Иаиль навстречу Сисаре и сказала ему: зайди, господин мой, зайди ко мне, не бойся. Он зашел к ней в шатер, и она покрыла его ковром [своим].

[Сисара] сказал ей: дай мне немного воды напиться, я пить хочу. Она развязала мех с молоком, и напоила его и опять покрыла его.

[Сисара] сказал ей: стань у дверей шатра, и если кто придет и спросит у тебя и скажет: «нет ли здесь кого?», ты скажи: «нет».

Иаиль, жена Хеверова, взяла кол от шатра, и взяла молот в руку свою, и подошла к нему тихонько, и вонзила кол в висок его так, что приколола к земле; а он спал от усталости - и умер.

И вот, Варак гонится за Сисарою. Иаиль вышла навстречу ему и сказала ему: войди, я покажу тебе человека, которого ты ищешь. Он вошел к ней, и вот, Сисара лежит мертвый, и кол в виске его.

И смирил [Господь] Бог в тот день Иавина, царя Ханаанского, пред сынами Израилевыми.

Рука сынов Израилевых усиливалась более и более над Иавином, царем Ханаанским, доколе не истребили они Иавина, царя Ханаанского.

В тот день воспела Девора и Варак, сын Авиноамов, сими словами:

Израиль отмщен, народ показал рвение; прославьте Господа!

Слушайте, цари, внимайте, вельможи: я Господу, я пою, бряцаю Господу Богу Израилеву.

Когда выходил Ты, Господи, от Сеира, когда шел с поля Едомского, тогда земля тряслась, и небо капало, и облака проливали воду;

горы таяли от лица Господа, даже этот Синай от лица Господа Бога Израилева.

Во дни Самегара, сына Анафова, во дни Иаили, были пусты дороги, и ходившие прежде путями прямыми ходили тогда окольными дорогами.

Не стало обитателей в селениях у Израиля, не стало, доколе не восстала я, Девора, доколе не восстала я, мать в Израиле.

Избрали новых богов, оттого война у ворот. Виден ли был щит и копье у сорока тысяч Израиля?

Сердце мое к вам, начальники Израилевы, к ревнителям в народе; прославьте Господа!

Ездящие на ослицах белых, сидящие на коврах и ходящие по дороге, пойте песнь!

Среди голосов собирающих стада при колодезях, там да воспоют хвалу Господу, хвалу вождям Израиля! Тогда выступил ко вратам народ Господень.

Воспряни, воспряни, Девора! воспряни, воспряни! воспой песнь! Восстань, Варак! и веди пленников твоих, сын Авиноамов!

 

(Суд 4; 5.1-12)

 

Блаж. Феодорит Киррский:

 

Научаемся же из этой истории, что Владыка Бог с отеческою любовию, когда израильский народ преступал закон, предавал его иноплеменникам, употребляя последних как бы вместо жезла и бича, и снова разкаяваясь, миловал и удостоивал всякой попечительности. Так после благодеяния оказанного чрез Деввору, совратившихся в нечестие Бог предал Мадианитянам…

 

Дево́ра [евр.   - пчела], жена Лапидофова, пророчица и одна из судей израильских, т. е. предводителей израильских колен эпохи Судей (XIII-XI вв. до Р. Х.). В соответствии с Книгой Судей Израилевых (Суд 4 и 5) Д., единственная женщина-судья, стоит 4-й в ряду израильских судей. Д. осуществляла правление, сидя под пальмовым деревом (к-рое, вероятно, с тех пор стало называться Пальмой Девориною) «между Рамою и Вефилем, на горе Ефремовой», куда «приходили к ней сыны Израилевы на суд» (Суд 4. 5). В библейском предании с ее именем связана освободительная война колен Израилевых против ханаанского царя Иавина из Асора, к-рый «жестоко угнетал сынов Израилевых двадцать лет» (Суд 4. 3). Д. призывает Варака, сына Авиноамова, из Кедеcа Неффалимова, чтобы он встал во главе сев. и центральных колен, и приказывает ему сразиться с Сисарой, военачальником Иавина. Варак отказывается вступать в сражение без участия и поддержки пророчицы (Суд 4. 8). Д. отправляется вместе с Вараком в Кедес, там собирается ополчение в 10 тыс. чел., к-рое в ожидании сражения располагается лагерем на горе Фавор. Сисара с 900 железными колесницами (основная сила ханаанеян, обеспечивающая им преимущество над израильтянами; см.: Суд 4. 3) и с людьми, к-рые были у него в Харошеф-Гоиме, располагается к западу от Фавора за потоком Киссон. Д. назначает день сражения и обещает Вараку, что с помощью Божией он одержит победу (Суд 4. 14). Книга Судей Израилевых содержит 2 версии описания войны с Сисарой и его гибели - нарративную (Суд 4. 14-24) и поэтическую, т. н. победную песнь Деворы и Варака (Суд 5). Принято считать, что поэтическая часть более древняя и, возможно, принадлежит самой Д.

В соответствии с изложением 4-й гл. местом пребывания Д. были окрестности Вефиля (удел колена Ефремова), тогда как в песни при перечислении колен, к-рые приняли участие в сражении, упоминаются Д. и Варак в связи с коленом Иссахара: «И князья Иссахаровы с Деворою, и Иссахар так же, как Варак, бросился в долину пеший» (Суд 5. 15). Высказывалось мнение (Burney. 1918. P. 78), что Д. принадлежала к колену Иссахара или даже была «матерью» (Суд 5. 7), т. е. родоначальницей, одного из семейств Иссахаровых (дополнительный аргумент усматривался в том, что один из городов, расположенный в уделе Иссахара, назывался Давраф (1 Пар 6. 57, 72)), а традиц. упоминание, что Д. «жила... на горе Ефремовой»,- элемент поздний и объясняется совмещением пророчицы Д. с Деворой, кормилицей Ревекки, похороненной у Вефиля (Быт 35. 8). Однако в песни говорится не о том, что Д. обитала на территории Иссахара, но лишь о том, что она во время сражения совместно с Вараком и князьями из колена Иссахара стояла во главе ополчения. К тому же из песни следует, что в военных действиях принимали участие не только непосредственные соседи ханаанского царя Иавина - сев. колена (в нарративной части называется только 2 колена: Завулон и Неффалим, а в песни вместе с ними упом. Иссахар), но и те, кто жили на центральной территории, относившиеся к коленам Вениамина, Мехира (Манассии), а также Ефрема (Суд 5. 14), на землях к-рого обитала Д.

 

 

Когда поздно стало, рабы его поспешили удалиться, а Вагой, отпустив предстоявших пред лицем его господина, затворил шатер снаружи, и они пошли к постелям своим, так как все были утомлены продолжительностью пира.

В шатре осталась одна Иудифь с Олоферном, упавшим на ложе свое, потому что был переполнен вином.

Иудифь велела служанке своей стать вне спальни ее и ожидать ее выхода, как было каждый день, сказав, что она выйдет на молитву. То же самое сказала она и Вагою.

Когда все от нее ушли и никого в спальне не осталось, ни малого, ни большого, Иудифь, став у постели Олоферна, сказала в сердце своем: Господи, Боже всякой силы! призри в час сей на дела рук моих к возвышению Иерусалима,

ибо теперь время защитить наследие Твое и исполнить мое намерение, поразить врагов, восставших на нас.

Потом, подойдя к столбику постели, стоявшему в головах у Олоферна, она сняла с него меч его

и, приблизившись к постели, схватила волосы головы его и сказала: Господи, Боже Израиля! укрепи меня в этот день.

И изо всей силы дважды ударила по шее Олоферна и сняла с него голову

и, сбросив с постели тело его, взяла со столбов занавес. Спустя немного она вышла и отдала служанке своей голову Олоферна,

а эта положила ее в мешок со съестными припасами, и обе вместе вышли, по обычаю своему, на молитву. Пройдя стан, они обошли кругом ущелье, поднялись на гору Ветилуи и пошли к воротам ее.

Иудифь издали кричала сторожившим при воротах: отворите, отворите ворота! с нами Бог, Бог наш, чтобы даровать еще силу Израилю и победу над врагами, как даровал Он и сегодня.

Как только услышали городские мужи голос ее, поспешили прийти к городским воротам и созвали старейшин города.

И сбежались все, от малого до большого, так как приход ее был для них сверх ожидания, и, отворив ворота, приняли их, и, зажегши для освещения огонь, окружили их.

Она же сказала им громким голосом: хвалите Господа, хвалите, хвалите Господа, что Он не удалил милости Своей от дома Израилева, но в эту ночь сокрушил врагов наших моею рукою.

И, вынув голову из мешка, показала ее и сказала им: вот голова Олоферна, вождя Ассирийского войска, и вот занавес его, за которым он лежал от опьянения, - и Господь поразил его рукою женщины.

Жив Господь, сохранивший меня в пути, которым я шла! ибо лице мое прельстило Олоферна на погибель его, но он не сделал со мною скверного и постыдного греха.

Весь народ чрезвычайно изумился; пали, поклонились Богу и единодушно сказали: благословен Ты, Боже наш, уничиживший сегодня врагов народа Твоего!

А Озия сказал ей: благословенна ты, дочь, Всевышним Богом более всех жен на земле, и благословен Господь Бог, создавший небеса и землю и наставивший тебя на поражение головы начальника наших врагов;

ибо надежда твоя не отступит от сердца людей, помнящих силу Божию, до века.

Да вменит тебе это Бог в вечную славу и да наградит тебя благами за то, что ты жизни твоей не пощадила при унижении рода нашего, но выступила вперед, когда мы падали, ты, право ходившая пред Богом нашим. И весь народ сказал: да будет, да будет!

(Иудиф 13)

 

Кто найдет добродетельную жену? цена ее выше жемчугов;

уверено в ней сердце мужа ее, и он не останется без прибытка;

она воздает ему добром, а не злом, во все дни жизни своей.

Добывает шерсть и лен, и с охотою работает своими руками.

(Притч 31.10-13)

 

Ф. Г. СПАССКИЙ РУССКОЕ ЛИТУРГИЧЕСКОЕ ТВОРЧЕСТВО

Глава: Служба св. блаж. Ольге.

 

Относительно службы св. блаж. Ольге, княгине Российской, 11-го июля, Гол. Кан. стр. 57 № 5 утверждает, что она составлена в поло­вине 15 в. Вас. стр. 75 говорит, что служба и праздник послемонгольского периода, а имя в святцах с 13 и 14 века, как и прологи. У Гол. Кан. на стр. 541 указано, что в 1557 г. царь Иван Васильевич ставит Ольгу в помянник русских великих и удельных князей. Это другой  чин поминовения — срв. синодик недели Православия. (См. Синодики у Гол. 2, 2 стр. 573). Св. Ольга причислена к лику святых сравнительно нескоро после смерти (ум. 969). Только в одном серб­ском прологе 13-14 века она упоминается первый раз как святая. Сер. по одной из рукописей приписывает канон Кириллу монаху, неиз­вестно какому. У Ябл. стр. 211 в ссылке на Н. К. Никольского нахо­дим уточнение: 12 века. Фил. т. 1—143 говорит, что канон и стихиры составлены Пахомием Сербом. Там же Ябл. приводит указание архим. Леон. в «Святой Руси», говорящее о том, что служба приписывается Григорию, творцу канонов, как и служба св. кн. Владимиру и что для Новгородских церквей эта последняя была правлена Пахо­мием (17) Ябл. помещает это утверждение между сомнительными.

Служба св. Ольге вплетена в службу муч. Евфимии, предела отцев. Эта служба не имеет ни литии, ни стихир на стиховне ни полиелея. Она весьма небогата песнопениями: так, например, тро­парь св. Ольге служит и седальном по 3 песни канона. Третья стихира на Г. В. упоминает о раке честного тела Ольги. По Гол. Кан. мощи скрыты в нашествие монголов неизвестно куда. (По Сер. — в начале 18-го века (?)   )   и  обретены  были до того  при  князе Владимире. Кан. п. 5 тр. 3: «умилосердися Владыко, на новопросвещенные люди Твоя, не предаждь нас в руки поганых». Гол. утверждает, что автор переносится в обстановку того времени: так объясняется это выраже­ние, типичное для древних служб. Кан. п. 4 тр. 3 указывает на суще­ствование особого праздника преставления св. Ольги. По Гол. этот праздник установлен поздно из-за отсутствия долгое время чудес. Деб. т. 1 стр. 393 приводит указание — Нового летописца во Вре­меннике 1853 г. кн. 17 гл. XI: «Кости Ольги в царство равноап. Влади­мира и митроп. Леонтия обретошася целы, их же Владимир поднесе за святые и день празднования ее установлен 11 июля». Так разнооб­разны указания на возможное время составления службы.

Канон нашей службы не дает имени автора. Трудно сделать за­ключение, что пишет его киевлянин из-за отсутствия упоминаний о Киеве. В написании канона наблюдается одна славянская особенность: первый тропарь каждой песни повторяет начальное слово ирмоса.

П.  1.    Величавого фараона...        троп. Величие   наше...

(Быть может, первым по порядку стоял наш второй тропарь — «величавого диавола»...).

П. 3.   Державною рукою...           троп. Державною рукою...

П. 4.    Духом Божиим...                      »     Дух Божий...

П. 5, 6, 7 и 9 не сходятся, вероятно, из-за смены ирмосов.

П. 8.    Крепции твои...                   троп. Крепка яко львица...

Это простейшая форма украшения канона. Киевлянина, однако, в авторе можно видеть по тому признаку, что он не старается просла­вить град Киев: это южная особенность древних служб. Северные службы никогда не опустят случая упомянуть в лестной форме оте­чество, город или обитель.

Ни канон, ни стихиры св. Ольге о Киеве не упоминают. Канон но второй своей части, от 7 песни, меняет стиль и содержание. Пер­вая, более простая часть его, не употребляет пышных определений и сравнений, какими пользуется последующая: п. 7 тр. 3: «Ливанскую ли гору наречем тя?... или Фисон реку, добрейший сапфир камень честный, Владимира, имущую?». Тропарь этот заканчивается общим обращением к кн. Ольге и Владимиру. Эта часть пользуется постоянно ветхозаветными подобиями и примерами, что показывает в авторе человека начитанного в Писании. Восьмую песнь заключает тропарь с личным обращением автора: «убогого раба, окраденного от врага». Такое обращение свойственно и Пахомию. Возможно, что здесь обна­руживается его рука. Однако, вкус и любовь к Ветхому завету можно наблюдать в канонах, особенно в богородичных, творения Григория Цамблака. Умение писать богослужебные тексты одинаково у Пахомия и у Григорий; оно идет от той же югославенской школы, они по-чти современники. Пахомий правил для Новгородских церквей (18) наряду с каноном Владимиру и этот и, быть может, его вмешательству нужно приписать нарушение первоначального узора канона, так наме­чающегося в первой части его. Григорий, попав в Киев, озаботился прославлением святых печерских и наряду с этим мог обратить свое внимание на самое начало христианства в стольном городе.