"Я не хочу больше ходить в храм. Я становлюсь реалистом..."

Где-то в этом возрасте, 15-16 лет, я первый раз серьёзно начал знакомиться с музыкой Вагнера. Точнее — с «Кольцом Нибелунга»: «Золото Рейна» — «Валькирия» — «Зигфрид» — «Гибель богов». Мне думается, она… созвучна во многом и такому настроению, и взгляду на жизнь, да и самому возрасту… Даже могу сказать, что эта музыка давала мне чувствовать себя ЖИВЫМ куда лучше и сильнее, чем церковные службы (на которые я тоже в то время ходил всё реже и реже, пока и вовсе не забросил на много лет).
Но, конечно же, дело не в одной созвучности. Вагнер языком своей громкой (и тихой) музыки, языком ожившего мифа, поднимает громадные темы, ставит большие вопросы: о свободе человека, о любви, о бунте, о самостоятельном пути в жизни, о судьбе и роке, о смерти. Темы большие и глубокие — а язык, мне думается, и серьёзный, и доступный. (Я так увлекался, что внимательно прочёл и либрето четырёх опер в переводе, заглянул и в немецкий текст) Не скажу (и не сказал бы тогда), что Вагнер даёт какие-то окончательные ответы… но он удивительно хорошо, ясно и резко, как мне кажется, умеет ставить вопросы. И его музыка может неплохо стимулировать слушателя искать ответы самостоятельно.

Безусловно, всякая музыка, и музыка Вагнера вдвойне — дело вкуса. Поэтому советовать или рекомендовать автору послушать «Кольцо» не стану. Просто поименую его, как часть моего опыта и моих исканий в схожий период моей жизни.

Не посоветую, но поименую, и другое. Могут ли слова спасти человека? А ведь вопрос спасения стоит того, чтобы копнуть глубже — могут ли? И что, или кто, или Кто — может? Если храм и его посещения и стали обременительны — то чтение Библии вряд ли столь же трудно, вряд ли отнимает так уж много времени и сил. В этом же возрасте я читал Библию, и Ветхий, и Новый Завет. Иногда по главе в день, иногда больше, иногда меньше. Чего-то не понимал, о чём-то надумывал себе разные бредовые идеи (чего никому другому уж никак не советую!), через какие-то книги продирался как сквозь дебри. Думаю, в современном мире всё чуточку проще — непонятные слова можно за минуту найти в интернете, там же находится много хороших толкований и объяснений. Это, кстати, хорошее упражнение именно в плане «не сдаваться»- взять, и прочесть.
Так или иначе, но всё прочитанное, даже не понятое — в какой-то момент моей жизни очень хорошо «встало на место». Только не в плане «психического состояния», а поглубже. Куда-то в фундамент души.

А психическое состояние… могу ответственно заявить (правда, лично и конкретно насчёт себя) — что ни в 10 лет, ни в 15, ни в 25, ни в 35 — церковные богослужения не помогали привести его в порядок. У них всё-таки сильно другая задача, да и содержание. Психическое состояние поправляют — общение с друзьями и их поддержка, какое-то полезное дело с заметным результатом, прогулка в лесу… Обед и немного вина в хорошей компании — очень поправляют. Хорошая музыка, хорошая поэзия — поправляют. Всё-таки Церковь — это никак не психолог и не жилетка друга (даже если порой и вынуждены члены Церкви ими становиться).

И ещё одного человека поименую. Достоевский. Фёдор Михайлович. И все его книги. Тоже — как в возрасте 15 лет я его встретил в жизни, так он и остался навсегда одним из главных моих друзей и собеседников. Вот интересно ведь, вроде умер уж давно Ф.М., вроде из прошлого, из позапрошлого века… А как активно и деятельно присутствует и в настоящем, и в будущем!

По моему мнению, у подростка один из симптомов неофитства. Это нормальный физиологический процесс, через который прошли или проходят большинство из нас. Я не возьму на себя смелость объяснять что-либо или советовать молодому человеку, это очень интимная тема. Помогу посильной молитвой, надо только знать имя. Если отрок позволит сообщить имя хотя бы в личную почту.
Людмила Тян

Честное письмо, живое.
Отчего-то сразу вспомнилось, как мы с сыном, когда ему было что-то около 5 лет, сходили в Зоологический музей. Резкий, до слез, запах нафталина, стеклянные глаза, шерстинки в воздухе. И ощущение ЖИЗНИ, свободы и счастья, когда мы вышли на улицу. Прошло уже более 20 лет, а краски так и не истёрлись в памяти. Ну, это так, эмоции. )

Думаю, не ничего плохого в том, что человек верит «в себя и свои силы, а не надеется на удачу», что сам хочет «решать свою судьбу, жизнь, будущее и настоящее» при условии, что он готов взять ответственность за свои поступки, а не быть пресловутым Питером Пеном.
Позволю себе процитировать слова о.Глеба, настоятеля храма священномученика Владимира: «Вот живет восьмидесятилетний старик, говорит, что привык надеяться на себя. Но мне не кажется, что своими словами он отрицает надежду на Бога. Мне слышится в его голосе 145 псалом: «Не надейтесь на князей, на сынов человеческих, в которых нет спасения». В этом смысле он прав. На себя надеяться, правда, не очень получается, мы мало в этом успешны. Но если человек самостоятельно пытается проживать жизнь, не перекладывать свои тяготы на других, то быть может в этом и есть его трудное делание»

Вот здесь то, в этом делании, если действительно, а не на словах, становиться реалистом, то когда-то придётся признать значение слова. Способность слова исцелять и убивать.
Теперь мне более 50 лет, а когда было 10-11, случилась следующая история.
В городе, где я жила, тогда не было ни одного храма. Что такое Библия знали лишь из атеистических книг, а уж о том, чтобы прочитать эту Книгу, не могло быть и речи – просто-напросто ни у кого её не было. И как-то ребята из нашей дворовой компании по секрету рассказали, что у бабушки нашего друга, Сашки Иванова, есть иконы и Библия, и что она даже умеет молиться (они сами слышали, когда она, из-за глухоты думая, что дома одна, громко и непонятно говорила). Я загорелась прочитать, ну, или хотя бы увидеть Библию. Сашка отпирался и не хотел просить её у бабушки, но под моим натиском и насмешками мальчишек вынужден был обещать. Каждый день я надеялась, что он принесёт Книгу в школу, но прошла неделя, а Сашка всё молчал. Когда в очередной раз мы шли компанией домой, я, не выдержав, спросила, когда он намерен выполнить данное обещание. Пацаны вдруг рассмеялись и наперебой начали рассказывать, как Сашка, получив от бабушки отказ, попытался выкрасть Библию, но был пойман и ПРОКЛЯТ ею. Мальчишки хохотали, изображая в лицах сцену проклятия, а у меня по спине пополз холод ужаса, и именно тогда я поняла, как это цепенеют от страха. Бабушка Сашки умерла, когда мы ещё учились в старших классах, а в 18, сразу после окончания школы, Сашка попал в тюрьму. Теперь ему, как и мне, уже за 50. Четыре «ходки», и времени, проведённого на свободе, совсем немного. Вот такая вот невесёлая история про силу слова.

Что же до «сразу чувствую как на меня ложится ответственность, и цепи сковывают меня и не дают мне действовать», то это, полагаю, отдельный непростой разговор про «бремена неудобоносимые» и что есть Церковь, и что не есть Церковь, а лишь «негодные и бабьи басни».

Письмо мальчика поставило передо мной вопрос: почему человек приходит в храм и там остается. Про себя скажу вот что: главный мотив не уйти из храма это чувство（не эмоциональное, а из каких-то глубин души）что ты вернулся на Родину, домой. Что в мире можно найти лучше？Думаю, наши дети, выросшие в Церкви не могут оценить свое счастье. Для этого надо сходить в далекую страну и поесть рожков со свиньями. Большое видится на расстоянии. Мальчик рассматривает очень внешние причины присутствия человека в Церкви（магический: чтобы не было проблем, чтобы ничего не случилось и психологический: 'привести в порядок свое психическое состояние'. Это не те причины, чтобы в Церкви остаться. Мне, честно говоря, непонятно, как сделать, чтобы подростки не уходили из Церкви, ведь та причина, по которой осталась я, уходит к самым глубинам души, ее не разложишь по полочкам, не объяснишь, пока человек сам не почувствует.

Сегодня встретила на нашем сайте стихотворения Анны Ревякиной:
saint-elisabeth.ru/gallery/poetry/5354-ana-revyakin-(1983).html
Мне кажется, что первое стихотворение тоже ответ мальчику. Это стихотворение не только про пост, оно про что-то очень важное в жизни. Без чего, как мне кажется, жизнь человека не полноценна.

«как будто словом можно повлиять

Но точно можно обозначить время, суровость быта, свист в печной трубе..»

И вот в стихотворении есть подсказка про то, что позволяет человеку почувствовать себя по-настоящему живым. Может быть этого и мы ищем вместе с мальчиком?

С огромным интересом прочитал этот отклик. Все-таки удивительно прекрасными и искреннями людьми полнится Елизаветинский приход! Конечно, сразу перенесся мыслями в тот свой период жизни, когда и мне было 15-16 лет, это было другое время, но, думаю, я могу рассказать о нем применительно к мыслям автора. По своему греху многословия этот опыт я опишу сразу после комментария к самому тексту. Поэтому заранее прошу прощения, но когда есть что сказать, то трудно удержаться, когда есть повод. Надеясь, что автор прочитает мой текст, я буду излагать обращаясь непосредственно к нему. Ты пишешь, что не видишь смысла в посещении храма, но власть наполнять смыслом что-либо принадлежит тебе и не стоит ждать этого наполнения извне, т.е. ты ждешь чего-то от того, что происходит вокруг тебя в жизни, а на самом деле в это самое время жизнь уже чего-то хочет от тебя. Иными словами по Благому промыслу у тебя появилась возможность к принятию Веры, а принять веру, храм, молитву и пост, это само по себе подвиг. То есть тебе были даны особые силы на это. Ты уже герой, ты избранный если ты в храме. Потому что ты не попал в эту многомиллионную массу людей, которая ничего не знает о Церкви, не размышляет о ней (в отличие от тебя). Более того, эти же миллионы воюют духом или открыто противоборствуют Церкви, а ты оказался в числе избранных и это не просто слова, если человек оказался в храме, то это уже не формальность, Бог соблюдает своих людей и поставляет их на служение Церкви, и наделяет благодатными Дарами для служения в ней. А наше служение мирян в Церкви заключается в свидетельстве и принятии того, что происходит в Церкви и одно это уже имеет огромный смысл и в нашей жизни, и в жизни Церкви. Что касается твоих мыслей о том, что Вера и посещение храма может помешать тебе в будущем, то вынужден признаться, что рассуждая о роли Церкви в жизни наших детей, мы с друзьями говорим, что хотим видеть их свободными от всего этого и что религиозность действительно может помешать им жить в современном мире, потому что сами столкнулись с некоторыми сложностями из-за нашей религиозности. Но мы росли и живем в другом мире, отличном от будущего мира наших детей. И сейчас, когда я пишу этот тест и пытаюсь понять, что кроется за этими нашими рассуждениями, то понимаю, что это говорит в нас обида на что-то, что с нами произошло или наоборот непроизошло из-за нашей религиозности. Но разве обида достойное чувство? Но если говорить без этих обид и воспоминаний неудачного опыта, то я считаю, что мыслить и чувствовать системной верой, жить упорядоченной церковной жизнью гораздо лучше, чем прибывать в томлении и бунте духа, сомнениях или необоснованных и подчас ложных надеждах на будущее. Ведь ошибаться в своем будущем человек может и живя вне Церкви, разве не так? Ты говоришь, что слова не могут спасти человека. Возможно, тебя сможет убедить в обратном опыт жизни известного ученого, врача В.Франкла в концлагере, где для лечения больных среди заключенных у него порой не находилось лекарства лучше чем слово. А слова в Церкви- это не просто слова, это рассказ об опыте множества поколений, это живой опыт веры и, думаю, можно положиться на такие слова. Пишешь, что ничего особенного (ничего плохого) не происходит. Лично мой опыт говорит, что всё, что происходит со мной больше связано с моей личностью, её развитием; духовным, нравственным и пр. Я не исключаю случайностей, но не вижу оснований связывать с ними благополучие пребывания в Церкви или торжественно провозглашать о своём благополучии, как о последствии своего освобождения от религиозных предрассудков. Далее по твоему тексту, ты пишешь о друзьях. Касаясь моего опыта приобретения друзей, принятия и понимания их, то могу сказать, что я никогда не пытался согласовать с ними свои религиозные убеждения. И эти отношения всегда больше зависели от моей личности, опять-таки от её развития. И я всегда одинаково мог вступать в непреодолимые противоречия и испытывать неприязнь как к церковным людям, так и мирским. Возможно, я рассуждаю так, потому что принадлежность к Церкви никогда не была для меня групповой самоидентификацией. И это как раз классно, что ты находишь общий язык с разными людьми, не стоит строить из этого противоречие с Церковью. Я думаю, что это распространенная проблема- друзей чаще находишь вне церкви- наверное это от того, что вне Церкви вообще больше людей чем в Ней, а ты избранный- ты в Церкви! Что касается твоего мнения о сдавшихся людях в Церкви, то наверное есть в этом наша вина, что мы выглядим сдавшимися. Может это мимикрия? На самом деле, человек может сдаться где угодно и вне Церкви тоже. В 15-16 лет я и сам чувствовал себя непобедимым и мне понадобилось еще 8 лет, чтобы понять, что люди сдаются и что на самом деле это свойственно людям. А Церковь как раз призывает нас и даёт нам возможность освободиться от этого специфически человеческого качества- ломаться и сдаваться- и стать не сломленным, а живым человеком в духе. Не от того ли сломленные жизнью притекают в Церковь? Но это совсем непросто (стать другим) и неудивительно, что ты видишь пока еще сдавшихся людей в Церкви. Это как побороть вредную привычку (считай, что сдаться=иметь вредную привычку). Бог весть, у кого какие вредные привычки, никто не удивляется наличию вредных привычек у людей. Для тех, кто ещё не приуныл от огромного количества букв в моём сообщении, я, как и обещал, расскажу о своём опыте и переживаниях церковной жизни в возрасте автора. Вспоминая свой опыт церковной жизни в 15-16 лет, могу подтвердить, что тоже испытывал некую скованность о которой говорит автор. Этот период жизни совпал у меня с поездками в Свято-Троицкую Сергиеву Лавру на выходных. Сразу после уроков в пятницу я ехал в Лавру и проводил дома только неполное воскресенье. Там меня окружали семинаристы и молодые люди значительно старше меня, да и просто людей старшего возраста было предостаточно. Все они в один голос говорили про благодать и были счастливы от своего прибывания в Лавре (мы жили в корпусе Странноприимного дома). Надо сказать, что там почил преподобный Кукша Одесский и его мирная кончина создала в корпусе необыкновенную атмосферу покоя. Но тогда, лично для меня, там не было никакого покоя. Я не спал ночами и только и думал, что о скорейшей дороге домой. И так мне всё это тогда тягостно было, и отсутствие привычного домашнего уюта, и тяжкие монастырские исповеди, что когда вскоре эти мои поездки прекратились, по независящим от меня причинам, я ощутил себя свободным человеком. А вот предложили бы мне сейчас проводить выходные в Лавре- ходить на службы с братией и внимать тайне Знаменного распева- я бы почёл это за высшую милость и дар! Вот как изменился я сам и моё мнение. Поэтому не нужно верить себе и полагаться на себя настоящего, все наши суждения ложны в той или иной степени. Мы приобретаем опыт, взрослеем, меняются наши психологическое и физическое состояние. Я совершенно без негодования читаю о решении автора отклика не ходить больше в храм. Ведь из-за того, что я перестал ездить в Лавру я же не стал нецерковным человеком или атеистом. И, думаю, автор тоже не станет. Однажды он пришел в Церковь и в ней он навсегда и останется своим духовным «телом», и это духовное «тело», однажды, снова призовет его в храм как призвало и меня. Главное, повторюсь, не верить себе, своей субъективности, а довериться опыту Церкви- это гораздо более древний опыт чем наш собственный, а главное- бесконечный, в отличие от нас. Наверное, это неформат- такие длинные сообщения. Тем более, написанные с телефона целым текстом без абзацев. Но я все же надеюсь на благословение к публикации. Спасибо за терпение!

Вот такое письмо прислала по электронной почте Анастасия:

В это воскресенье на службе о.Ф прочитал письмо,
которое меня очень сильно тронуло.
Так получилось, что ровно накануне у нас с мужем состоялся важный разговор
о том почему он не ходит в Храм.
Он начал ровно теми же словами.
«Я не хочу ходить больше в Храм.»
Дальше по тексту есть разница, но есть и совпадения.
«службы слишком длинные».

Основная причина не хождения в Храм для моего мужа — отсутствие там радости.
И для меня это очень существенно, то что он говорит.
Не потому, что там нет радости для меня. Как раз для меня там радости много.
А потому что народ наш православный, и я в том числе,
в массе своей действительно выглядит довольно унылым,
безрадостным, часто угрюмым и на лице не то чтобы пост, но мука.
Не могу сказать этого о нашем маленьком Храме.
Всё тут для меня живое, тёплое, с улыбкой если не на лице, так в сердце.
И столько радости от встречи со своими братьями и сёстрами как тут,
я больше не испытываю почти нигде.
Но для мужа моего всё не так.
И тут есть о чём мне самой подумать — что же я как христианка ему показываю?
Может я тоже уныла и угрюма в массе эмоций своих?
Ещё одна из претензий моего мужа состоит в том, что наша вера всё время тебя опускает.
Опускает в твои грехи, в муки лицезрения себя грешным.
Всё время транслирует тебе то, что ты — плох.
Мне тут сказать совсем нечего…
Просто не имею право никакого это комментировать.
Скажу лишь, что мне это знакомо и часто сама нахожусь в этом состоянии,
но в отличии от мужа, простите, радуюсь тому, что нахожу что-то в себе, что должна исправить.
Хоть и плачу от дел своих, конечно, горько.
Ещё одно выражение: «хочется чтобы кто-то распахнул тебе свои объятья и позвал на небо»
Он этого не находит в Храме.
Мне кажется что именно это и происходит со мной в Храме…
Ещё он говорит так «стою как дурак, ничего не понимаю, терплю».
Я тоже прошла этот период. Были службы где я не понимала 90% текстов.
Да и сейчас бывает не могу уловить смысл читаемых текстов.
Уже не говорю о том, что сама часто стою рассеянная и отвлекаюсь.
Итог его речи был таков: чем больше ты меня туда зовёшь, тем меньше мне туда хочется идти.
Это не первый наш разговор на эту тему.
Это раз в год повторяется и текст примерно один и тот же.

Именно поэтому меня так тронуло ваше письмо.
Я вижу, что вопрос веры мучит его, но он как бы застрял в своём отношении к вере, к Богу, к Храму.

Теперь я хочу Вам сказать почему хожу в Храм и какого мне там.
Очень честно.
Мне в Храме очень трудно.
У меня нездоровое с рождения сердце, и духота в Храме для меня мучительна,
просто пытка. От нехватки кислорода я начинаю зевать, и представляю себе какого это окружающим.
От нехватки кислорода мне становится очень жарко я начинаю снимать всё что можно, снова мешаю людям молиться,
и думаю только о том, как бы пробраться ближе к выходу, и снова мешая людям начинаю ходить туда-сюда,
потому что на улице холодно, а я уже раздетая, а в Храме по-прежнему жарко и душно… Но всё равно мечусь,
потому что в момент потери сознания лучше вывалиться на улицу и отдышаться, чем упасть в Храме.
Если стоять в самом конце у двери, то ничего не слышно и не видно,
в итоге я совсем не понимаю что происходит и тупо стою и думаю «что я тут делаю?» — ответ «терплю».
Пока я не понимала служебный порядок, я не понимала где мы вообще находимся и как долго будет ещё идти служба,
я с тоской украдкой посматривала на часы… Когда же конец?
Стояние на службах давалось мне всегда и до сих пор так — тяжело.
Помогает вот что:
один взгляд на наших матушек и всё! всё как рукой снимает.
В их глазах такая вера! такая сила!, что стыд стряхивает любую усталость и попытку пожалеть себя.

И вот мы добрались до ответа: почему же я всё же туда хожу?
Ответ простой: как выяснилось опытным путём — только на это моя душа отвечает, что это правильное проживание жизни.
Такого подтверждения ни от чего, в той мере в какой я чувствую это там — я нигде не чувствую.
Это абсолютно иррациональное. Никакой логики! Всё должно было бы отвернуть меня от Храма.
А душа говорит — иди!
Ещё из личного опыта: я приношу туда все свои горести о себе, о близких, о мире и каждый раз укрепляюсь в том, что Бог рядом.
Иначе: жить, видеть, понимать — сколько вокруг скорбей, горя, мук, несправедливости, злобы, неправды, боли невозможно…
Я бы просто не смогла жить, а захлебнувшись от горя этого мира, просто сошла с ума. Церковь, Храм даёт мне возможность внести свою лепту в улучшение мира тем, что я могу улучшать себя ( это ОЧЕНЬ!!! трудно, но это происходит, я точно знаю, что я просыпаюсь от сна бессознательной жизни всё больше) и просить за весь остальной мир, пусть так — порой нелепо как я описала выше, но это много лучше, чем ничего. И для меня это и свобода, которую ищите Вы и радость, которую ищет мой муж.

Чтение письма пятнадцатилетнего подростка, который решил выйти из Церкви, произвело непростое впечатление. С одной стороны, грустно, что человек, участвуя в таинствах, не встретил Бога. С другой – он честно признался, что не хочет лицемерить, а полагается только на свои силы. Чтобы огласить такое решение, по-моему, нужна смелость. Потому что есть другой вариант: делая вид, что молишься Богу в храме, просто отбывать там, без всякого плода.

А вот из переписки с Алевтиной:

А: Я уверена, он вернется, как только почувствует свою ответственность или сделает другой выбор. Нагуляется в своих потёмках и всё равно вернется. Мне кажется, все, кто действительно задумываются и пытаются что-то понять, возвращаются.
Моя история в чем-то похожа на его. Но такой свободы, как на Соловках, я нигде не чувствовала. Поэтому знала, что ухожу блуждать ненадолго.

пФ: Спасибо, спасибо! Насчёт вернётся, не уверен. И про потёмки тоже. Парень не совсем «0», даже пописывает что-то (без запятых, разумеется), соотв. кое-что о себе понимает, а это степень несвободы. Мне много довелось повидать ярких и претенциозных. И где они теперь?
Вернётся/ не вернётся — это вопрос, собственно, только его, наше дело не помешать. Возжаждать свободы и живой воды, разобраться, что натурально, а что эрзац — это только он сам должен. Разве что, подсказать можно из собственного опыта (если спросит).

Я потому решился прочесть, что это голос не подростка только, это голос «человека разумного» в обыкновенном (лат. vulgaris — обычный, обыкновенный, общепринятый) понимании, человека лишённого символического мышления. В возрасте автора это ещё не удручающе, мб наживёт ещё? Обожжёт его какая-нибудь строка или какое-н. событие — и оживёт. Но ведь миллионы современников остроумны, эрудированы, даже образованы, точнее «начитаны» (от «начётчик») неплохо, а мыслят однобоко, однокрыло. Вот прям беда нашей эпохи. Впрочем, мб, я и ошибаюсь относительно эпохи.

А: Да наживет, наживет. Это тот самый возраст, когда хочется побродить в своих потёмках. Потом всё меняется. Сейчас с ужасом вспоминаю себя семнадцатилетнюю, не потому что стала умнее или опытнее. А потому что было очень темно.
Если честно, я не люблю громкие фразы про «беды» нашей эпохи. Это всё внешнее. Да, может быть, сейчас никто не напишет что-то типа «Самопознания» Бердяева. Но люди по сути остаются такими же. Вот мы сегодня разбирали «Замок» Кафки. Вот он искал Бога. И сейчас много кто так же ищет, но не понимает, чего ищет. И главное — пытается искать обходными путями. Как будто можно добиться чего-то ложью и напором.
У всех вера разная. И под догматы это всё не загонишь. Думаю, Вы знаете это гораздо лучше меня. Поэтому то, что этому мальчику может быть душно в церкви, можно понять.

Люди пережили страшный 20 век. Я верю, что это остается в генетической, исторической памяти. Мало кому интересно в этом разбираться, потому что очень больно. Вот и думаешь: какая хорошая идея — построить рай на земле. Только как не понимали, что это невозможно? Ведь были же те, кто в эту чушь реально верил.

Вот ещё Михаил прислал:

Очень тяжело говорить друзьям, что ты ходишь в храм. Я помню как в средней школе я сказал, что не пришел вчера в школу, потому что был в храме — был какой-то праздник. Я сказал это громко, вслух без всякого протеста и желания как-то выделиться. Для меня это было нормальным. Класс отреагировал взрывом хохота, и тогда я почувствовал, что это… Не нормально. И мне стало тяжело это говорить. Само признание себя верующим человеком делает тебя не нормальным, не таким как все, а это тяжело. Приходится доказывать, что ты чего-то стоишь и кроме этой чудаковатый штуки и только тогда с тобой будут считаться. Это один вид оков — вынужденное… не исключение, конечно, но дистанцирование от общества. Если есть девушка, которая не понимает твоих походов в «места религиозного культа», это дистанцирование особенно болезненно.

При этом дистанцирование со стороны приходских людей может быть ещё бо́льшим. Они зачастую не чужды деления мира на правоверных и нехристей, еретиков и отступников.

Другой вид оков — это боязнь совершить грех. Грех, как мы знаем, переводится как промах. Т.е. это боязнь совершить ошибку. Страх всегда сковывает, губит любой креатив, даже просто возможность спокойно, здраво мыслить. Я полагаю, что схема видится очень простой, неизбежное последствие греха — наказание, гнев Божий. Это как писать в тетради, с занесенной линейкой над руками (у меня такого опыта не было, просто образ), которая ожидает когда ты совершишь ошибку. Контрольную можно написать без ошибок в таком режиме, но роман так не напишешь. И это другой вид оков, которые я увидел в строчках автора. Может быть я не правильно понял, конечно. Понимание подобных вещей можно взять только из личного опыта, который у всех разный.

Автор пишет, что люди приходят в храм, чтобы решить свои проблемы и для духовной подпитки, когда совсем припрёт. Судя по уверенному тону, это не теоретические размышления, а живые примеры, которые он видит своими глазами. И я не считаю, что это плохо. Это нормально просить помощи, когда тебе тяжело. Но считаю, что действительно плохо, если этим все ограничивается. Это заигрывание с Богом. У меня все хорошо, я Его не трогаю. Что-то случилось, я спешу ублажить Его своим появлением и покаянием. (К сожалению такие вещи познаются тоже только личным опытом) И в этой схеме взаимоотношений вполне можно убирать заглавную букву и ставить множественное число. Такая форма поклонения издревле распространена в мире. И в этой парадигме становятся непонятны все слова о некой личной свободе в христианстве, и почему слово любовь так часто фигурирует в проповедях. Но если немного отстраниться от этого, то можно вспомнить, что есть вполне вроде жизнерадостные и успешные люди, которые ходят в храм постоянно. И более того, есть такая вещь, как монашество. Стереотип говорит, что в монастырь уходит низший класс и ещё горстка чудиков, которые не смогли прижиться в обществе. Более того, если приехать в монастырь, пожить с трудниками и поработать во Славу Божью, увидишь именно такую картину. Но ведь есть же другие примеры, взять свят. Игнатия (Брянчанинова). Аристократ, блестяще образованный, с острым умом и широкими связями. Бросает все и постригается в монахи. Или самый известный, наверное, сейчас епископ Тихон Шевкунов. Выпускник ВГИКа уезжает в монастырь вдали от цивилизации, чтобы послушником выполнять тяжёлый физический труд, не богато питаться и ходить на службы. Беру эти примеры, потому что можно почитать (и послушать во втором случае) что и как они говорят. Это явно люди не чудаки и не те, чтобы не нашли свое место в жизни. Значит в этой жизни есть что-то, что привлекало их. Не для решения сиюминутных проблем шли они этим путем. Если почитать дневники подвижников, видно будет, что не было в этом и постоянной радости, такого молитвенного кайфа и беспредельной любви ко всему живому. Труден был этот путь. И тоска, и страх, и чувство богооставленности приходили к ним. И все же не бросали они этого пути. Почему же?
Нельзя говорить о храме и не говорить о Христе. Хотя и говорить о Нем тяжело, и не только по тем причинам, что я озвучил ранее. Опытно познав любовь к Богу, ты никак не можешь объяснить ее другому человеку. А другой человек никак не сможет тебя понять, не имея личного опыта богопознания. Но все же я считаю правомерным сказать, что вел этих людей не страх, а любовь к Христу.
Автор пишет, что его сил вполне хватает для самостоятельных решений относительно своей судьбы и поступков. И было бы странно, если бы мужчина в 15 лет чувствовал по-другому. Я все же не думаю, что правильно складывать с христианина ответственность за его поступки. Веришь ты в Бога или нет, ты не перестаешь быть ответственным за себя, свою семью, своих друзей. С годами этой ответственности становится только больше. И регулярные или не регулярные походы в храм этой ответственности с тебя не складывают. И, как говорил о.Кураев, в Библии нет ответа на один вопрос: «Что лично я должен делать завтра в 6 часов вечера». Мы всегда вынуждены самостоятельно принимать решения и предпринимать действия, связанные с теми или иными аспектами нашей жизни. В христианской литературе мы можем встретить слова о бессилии человека в этом мире, но авторами таких текстов по большей части являются монахи, а пишут они про поступки другого порядка, про борьбу с грехом, именно там они видели свое бессилие.
Три месяца — не малый срок, чтобы произвести наблюдения над своей жизнью. Но я не стал бы мерить его успешность обстоятельствами или отсутствием молний с неба. Это как измерять успешность приготовленного блюда его температурой. Можно, и даже некоторую закономерность можно найти. Но главное все же — его вкус, а его может оценить только человек, который кушает это блюдо. Нельзя оценить полезность той или иной практики (в данном случае хождение и не хождение в храм), по тому, что с тобой случилось. Схема «сделал плохо — получил наказание» прекрасно бы работала, но тогда ничего не осталось бы от свободы человека и любви Господа, которая в том числе долготерпит и милосердствует. Тут только можно остановиться и посмотреть по карманам, не потерял ли чего за эти три месяца.
Я искренне считаю, что готовность автора брать ответственность за свою жизнь — это прекрасное, благородное чувство. Хочу только пожелать не рубить им свои отношения с Богом, а тихонько, пока никто не видит, выстраивать их. Тогда, Бог даст, станет понятно зачем нужен храм, почему церковь — это люди и почему причастие считается главным церковным таинством.

Автору
Поиск себя — необходимая часть в жизни любого человека. Надо выстраивать свои отношения с близкими, миром, Богом. Я бы только предостерёг от публичных отречений, потом тяжело отречься от них самих. Если вдруг захочется прийти в храм, это будет ещё одной преградой. И ещё хотелось бы пожелать не поддаваться на уловку, что люди верят по глупости или слабости. И если кто-то даже верит так, то есть и другие, попробуй найти их или лично, или в книгах и узнать почему.

Отдельно хочется сказать отправителю письма, не автору. Не думаю, что вполне честно отбросить факт, что парню 15 лет. Письмо абсолютно в духе подросткового бунтарства, ломки стереотипов и поиска себя. У стариков эта мысль с совсем другим оттенком. Вымученное, давно закреплённое ощущение отсутствия Бога в своей жизни. Т.е. понятно, что интересен атеизм (после отрицание) именно как феномен, но необходимо делать поправку в силу сложности возраста автора. Молитвами святых отец наших да поможет Господи каждому найти свой путь к Нему.