Мене́ осужде́наго спаси́, осуди́вый Кресто́м Твои́м Влады́ко Спа́се мо́й вражду́, и да не пока́жеши гее́нне пови́нна, оскверне́наго страстьми́, и грехми́ омраче́наго.

Служба пятницы 2-й седмицы ВП



АФОН. Апрель. 2018

Это паломничество на Афон оказалось беспрецедентным по количеству и, отчасти, качеству встреч. Вообще-то всякая встреча - подарок, всякая встреча - дарёный конь, а дарёному коню в зубы не смотрят, значит всякая встреча качественна. А количественно - да, всякий раз, попадая на Святую Гору, встречаешь здесь и старых, и старинных знакомых, и просто замечательных людей. Но на сей раз встреч случилось уж слишком много, и некоторые из них необычны, почти (а тихонько, про себя скажу: вполне) чудесны.

Первая и, может быть, самая главная встреча - это мои спутники, два наших Андрея. Очень полезно было нам побыть в связке… не то, чтобы в боевых условиях, в боевых условиях мы здесь на приходе, - но, в некотором смысле, в разведке. Думается, на этом поприще мы лучше узнали друг друга, да, может быть, и самих себя тоже.

Уже сам перелёт, 10-километровая высота, если не поддаваться перелётной суете, даёт несколько иную перспективу - и пространственную, и временну́ю. Смотрю на Андреев, они задумчивы, за окном медленно плывёт мимо нас земля... Что-то вроде замедленной съёмки.

Мне несколько раз довелось быть на Св. Горе, и всегда сопутствовали мне люди так или иначе замечательные. Но два-Андрея - всё же особый случай. Андрюша и Андрей Иванович - со-трудники и со-молитвенники. Товарищи. Одновременно и в самом обыденном, и в самом высоком смысле этого слова. В самую первую очередь именно вместе с ними мы входим в реку, что называется традиция. Традиция - латинское слово, а по-славянски: "предание"! Наши еженедельные всенощные и ежегодные великопостные бдения не такое уж и безмятежное занятие как может показаться со стороны. Не так оно и безопасно. Оно увлекательно - да, и мы увлечены током этой реки, но оно ещё и ответственно, и эту ответственность разделяют со мною в первую очередь мои товарищи. Все прихожане знают, - они всегда на службах. Всегда. Именно с Андреями в первую очередь мы разворачиваем богослужебные формы (и формулы) в живое действо со своим ритмом, линиями, смыслами… И наш елизаветинский ручеёк, при всей несопоставимости масштабов, впадает в тот же океан, что и большая и прекрасная река - святогорская богослужебная традиция. Вот почему так важно было нам побыть на этих службах вместе. Мы смотрим на афонское богослужение не как на экзотику, а как на самое настоящее церковное ПРЕДАНИЕ, мы и наши приходские службы опознаём в них. И это очень важно для нас, иначе так легко погрузиться в ту или иную «деятельность» (пусть даже и богослужебную), которая не оплодотворённая традицией, рискует выродиться в пустые и мёртвые формы. Да не будет.

День первый.

На пароме наш любознательный Андрей Иванович узнаёт в скромном священнослужителе в потёртой скуфье архиепископа Иону из  Киева («интернетчики» должны знать его, он активный миссионер, даже мне где-то встречались его тексты, замечательный, очень живой человек). АИ подходит под благословение. И мы вслед за ним. Паром отправляется, киевляне во главе с владыкой запевают пасхальный тропарь, за ним акафист Богородице… Мы подпеваем с мест, Андрей Иванович прибивается к их группе. Молятся! Красивые люди! Над ними парят чайки. Владыка читает акафист прямо с телефона. Молодой, глазки ещё видят, - думаю по-стариковски. Владыка в ветровке с характерным германским «триколором» и шевроном «Немецкий футбольный союз» (Deutscher Fussball Bund).

(загрузить)

Владыка Иона читает акафист на пароме

Ни облачка, Святая Гора прямо перед нами. Море зелёное (слева по курсу). Справа - скорее синее. Не знаю, с чем это связано, м.б. зелёное там, где песок, а где камни, поросшие водорослями, там море тёмное?

В очередной раз удивляюсь: много-много людей вокруг и одни мужики! Где ещё такое увидишь?! И когда?! Ещё отмечу - речь вокруг преимущественно русская.

Разговорились с киевлянами, дарим нашу иконку прп. Паисия, под Киевом вот-вот собираются открывать храм преподобного. А у нас уже есть, говорю (имею в виду о. Сергия Зайцева, у него в честь прп. Паисия почти достроен придел). Наш собеседник Володя - врач из Киева. Замечательный молодой человек, отец пятерых деток. Каждый раз, встречая в церкви (в со-брании верующих человеков) братьев, ужасаешься сатанинскому делу, которое делают вольные и невольные его сотрудники, разделяющие народ, народы, сообщества, братства…

Пристань Дафни. Час пик. «Смешались в кучу кони, люди…» Т.е., не кони, конечно, - машины, несколько микроавтобусов, даже большой «бас» стоит, нам как раз попасть бы в его «нутрь»… Не удаётся. Но обещают, что придёт ещё один и заберёт всех оставшихся. Нас таких десятка два. Автобус и в самом деле приходит через полчаса. За эти полчаса столпотворение  вполне прекратилось, на площадке у причала стало совсем тихо и пустынно. Все разъехались, корабли ушли, один - обратно на «большую землю» в Уранополис,  другой - дальше  на юг к Агиу Павлу, Дионисиату, Святой Анне. Автобус взбирается на гору, открывается огромное небо, море, острова вдали… Мир Божий снова огромен, а мы человеки снова малы и в общем более-менее безобидны со всею нашей суетою-маетою…

Остановились мы в Андреевском скиту, некогда это была большущая русская обитель, бо́льшая всех афонских монастырей. Архондаричный (это монах, принимающий и расселяющий паломников) побранился, что мы не предупредили о нашем визите, но ночевать оставил, вручил нам визитки, попросив, чтобы уж neхt time заранее связывались… Аминь, будем стараться.

Вечерняя трапеза здесь не после, а до вечерни. Известно, что трапеза есть  богослужение, в монастыре к этому относятся всерьёз: форма одежды в трапезной богослужебная, об этом специально напомнил о. архондаричный. На трапезе священник непременно в рясе, как и на службе, да и не только священник, даже монастырские послушники надевают рясы. Не надеть рясу на службу и на трапезу - дурной тон, даже не уверен, что такого едока «не в брачной одежде» не выставят во тьму кромешную. Одному иерею из паломников, вероятно, забывшему рясу, принесли какая нашлась, батюшка огромен, ряса мала, едва ниже колен, смотрится она на нём как халат учителя труда в школе. Трапезная в храме. На трапезе тишина. Только колокольчик игумена до и после. Да назидательное чтение.

В иконостасе трапезного храма сохранились иконы русского письма, надписаны они по-славянски. Теперь здесь греческие владения, но архитектура осталась нашей, когда-то, в начале прошлого века, как уже было сказано, это была славная русская обитель.

На столе: чечевичная каша, листы салата, солёный перец, маслины, хлеб, вода, фрукты: апельсин, лимон. Вид у цитрусовых не «товарный», вероятно, их собирают где-то неподалёку и не на продажу, а сразу на стол. В конце трапезы разносят особое рассыпчатое коливо: это варёная измельчённая пшеница смешанная с сухарями, орехами, сушёными фруктами, корицей, сахаром. В ладонь (или на салфетку, или в специальную чашечку) насыпают всего-то столовую ложку этого «ястия», которое воспринимается ещё и как десерт, но её оказывается достаточно, чтобы «посластить у роте» (как говаривала моя неграмотная прабабушка Варвара Степановна Бахарёва).

Ещё раз приходится признать, как много лишнего едим мы в своей «мiрской» жизни. Одной ложки этой сладости, вообще скудного ужина вполне довольно для жизни. М.б. потому что тихо здесь? Тихо - и в прямом смысле, и в переносном. Не нужно тратить душевные силы на сопротивление шуму (опять же - в прямом и переносном смыслах: представьте, например, что такое в метро несколько станций проехать, или неутИшные и безутЕшные мысли и чувства свои и своих сограждан претерпеть…) Свет здесь тих, краски неярки, звуки нерезки. Храм Андреевского скита огромен, потому светел, но свет здесь естественный: живой и тёплый, а несколько цветных элементов в окнах дают ещё и «игрушечную» (но не «пластмассовую»!) окраску. На Афоне и вообще в Греции допускаются «полихроматизмы», однако в целом ничего не пестрит, ничего не кричит. Тихо, тепло, мирно, мерно!

[Комментарий А.Е.: Воистину, тишина. Слышно тишину! Это - самое сильное впечатление от Афона в первый день.]

Андреевский скит: свет - цвет

9-й Час совершают в западной части храма, здесь специальные аналои для чтецов и стасидия для игумена. На Вечерню перешли в восточную часть левого придела. В продолжении всей Вечерни алтарные врата были отворены. После стиховых стихир и «Ныне отпущаеши» спели Богородичный канон гласа (вообще-то он входят в состав Повечерия. Значит, не только мы «вольничаем» (надеюсь, не «свое-») с формой! Впрочем, на Афоне это повсеместная традиция. Кстати, каноны здесь поются! После канона «Достойно есть» и Вечерня продолжилась своим чередом: конечное Трисвятое, тропари отпустительные, сугубая ектения, отпуст.

Икона прп. Иустина (Поповича) в Андреевском скиту

После Вечерни перешли в притвор и стали петь Повечерие. На месте канона (который, как только что было сказано, афониты поют на Вечерне) пропели Акафист, какой именно, признаюсь, не разобрал.

После Повечерия для паломников открыли главу апостола Андрея.

Андрей Иванович по принципу «дайте две» подошёл дважды!

В ряду икон перед солеёй есть и икона св. Андрея Юродивого. Так что и Андрюша наш не остался без персонального утешения.

[Комментарий А.Е.: подобно Андрею Ивановичу, получил утешение сугубое. И неожиданная встреча со своим святым, и наставление в греческом языке! Андрей Христа ради юродивый - по-гречески подписан на иконе как “σαλός” (“салос”). Сразу подумалось: а не связано ли юродство с той же солью (“ἅλς”-“hals”-“sals”-“salis”), которая и в апостолах-рыбаках, о которой я уже пытался писать маленькое исследование?

Позже, вернувшись в места, отягощённые интернетом, проверил: да, связано! Соль, “ἅλς”, она же в греческом “море”, и отсюда же вполне морской глагол “σαλεύω” (“сале́во”) - “трясти, качать, качаться, волноваться, бушевать”… В применении к человеку - тоже “волноваться, шататься, буйствовать”. Значит, юродивый (слав. “буий”) - это “буйный, беспокойный”… как море! Как солёное море! Так что и юродивый ради Христа - имеет в себе соль (Мк. 9:50), становится солью земли (Мт. 5:13)…

В этом свете и евангельский парадокс, “аще же соль обуяетъ” (рус. “оглупеет, обезумеет”) - начинает играть новыми красками! “σαλός”  (как блж. Андрей) и “μωρός” (“морос”, как в Евангелии) - синонимы, но могут быть "направлены" по-разному! Человек может и соль сделать безумной (от чего предостерегает Господь в Мт. 5:13), и безумие - “солёным” (когда оно - Христа ради)! ]

[соль - безумной, а безумие - солёным - !!!!! пФ]

За службой трижды (каждый по единожды) прочли наши приходские записки! Очень это трогательно и здесь видеть знакомые почерки и дорогие имена. Андрей Иванович наш - умница! За одно даже то, что настоял, чтобы все записки были в одном формате (А7?). Мелочь, кажется, а как помогает читающему! Например, не отвлекаться от службы читая.

После вечерней службы затворили монастырские врата. Все разбрелись по территории монастыря. Кто в иконную лавку (Андрюша реализовал свою единственную задачу: купил Часослов небольшого формата на греческом), кто в продуктовую. Вероятно, большинству мирян монастырский пищевой режим непосилен, пожалуйста, в Андреевском скиту можно подкрепиться различными пирогами и напитками. Очень многие охотно себе покупают и добирают калорий. Мы после недолгих препирательств (разумеется, с А.И.) большинством голосов решили воздержаться.

Посидели в монастырском саду, полюбовались видом на гору Афон, освещенную лучами заходящего солнца. Снега на Святой Горе уже совсем почти нет…

Зашёл разговор о русском языке, носителях русского языка, ношении нами русского языка и о нас, носимых русским языком. Вспомнил одну замечательную статью, удача, что она оказалась со мною (в компьютере), зачитал. Прекрасно! Автору написали благодарственное смс. Замечательно, что и его тоже зовут Андрей (хоть он и Стратилат). Хоть желание загадывай! Статью публикуем и у нас, прочтите непременно [«Десять заповедей» и «Третья заповедь»]

…Наконец, гора потемнела, значит солнце зашло за море (Эгейское, то, что за перевалом и потому не видное отсюда; мы на восточной стороне полуострова и видим море Фракийское). По византийскому-афонскому времени это как раз 0 часов. Пошёл первый час ночи и мы вместе с ним отправились в нашу келью. Теперь вот братия спят, а я спешу сделать эти записи.

День второй.

Полунощница началась в 4 утра, Утреня в 5, канон пели с библейскими песнями (этот порядок соблюдается повсеместно), первые и последние песни нараспев, а средние читком. 9-ю песнь поют «старцы» - старейшие насельники монастыря. Пусть даже голоса их уже слабы, но это их песнопение и ничьё больше (и не только это, ещё и «Величит душа моя Господа», и «Сподоби» с «Ныне отпущаеши», и другие. Т.е. принцип подбора певчего - не «вокальные данные», но опыт, и в первую очередь духовный! Пение - не музыкальный номер, пение есть духовное делание!) Нет, "ничьё больше" это я преувеличил,  «старческие» песнопения ещё отдают, бывает, почётным гостям. Но тоже, заметьте, не "вокалистам".

Из Часов прочли только 1-й. 3-й и 6-й опустили. М.б. это особенность именно этого монастыря? А м.б. именно этого периода богослужебного года? Не знаю. Прежде не приходилось такого встречать (и скажу, забегая вперёд, - впоследствии также). На литургии первые два антифона пели будничные с припевом «Молитвами Богородицы» и «Спаси ны, Сыне Божий» (нашим прихожанам эти припевы и самый способ их пения-«припевания» хорошо знакомы). А вот 3-й антифон - Блаженны. Это странно для нас, такого смешения разных типов литургийных антифонов известный нам устав не допускает, а на Афоне таков обычай. «Ангел вопияше» не пели, а пели обычное «Достойно есть». Тоже странность. Земные поклоны перед Дарами здесь совершаются (напомню, мы пребываем в Пятидесятнице). Евангелие читалось лицом к народу. Это также обыкновение для Афона. Если алтарные двери отворены, Евангелие читается лицом на запад. Священники из паломников причащались в алтаре (такое вижу на Афоне вообще впервые, обычно иереев причащают на общих основаниях вместе с мирянами). После литургии заупокойная лития. Трапеза весьма скромная: простокваша, козий сыр, яйцо, некий пирог неизвестной мне природы из слоёного теста, десерт - кусочек халвы, чай из травы (также мне неведомой).

[Комментарий А.Е.: утром, уже покидая скит св. ап. Андрея, бросил прощальный взгляд на фреску над дверями. Апостол держит в руке свиток, а на нём три простых слова: “Εὑρήκαμεν τὸν Μεσσίαν” (“эврикамен тон Мессиан”) - “обрѣто́хомъ Мессі́ю” - весть, которую Первозванный апостол принёс своему брату Петру. А ведь… а ведь это слово я знал! мы все знали с детских лет, из книжек про греческого мудреца Архимеда, который купался и воду расплескал. “Эврикамен” апостола и “Эврика” Архимеда - разница между множественным и единственным числом не так велика. Какая интересная параллель, перекличка звуков, смыслов! 
Конечно, язычник-Архимед просто принимал ванну… Но вот сложилась цепочка из двух одинаковых слов в истории, и, подобно току, потёк смысл, потёк новый свет, вперёд и назад по времени, - зазвучала рифма. Архимед-мудрец и Андрей-рыбак. Закон физики, закон материи, данный ей Богом - и Сам Бог, воплотившийся в этой материи, подчинившийся Своим же законам - в том числе и архимедову (Божию!). Тогда ванна для купания - а теперь Иордан и купель для крещения!
...и как жаль, что в нашем детстве и юности нам рассказывали про Архимеда, но ничего не говорили про ап. Андрея...

Снова - неожиданный и радостный урок греческого языка. Кроме прочего - живое, “наощупь” осязание греческих “не совсем прошедших” времён глагола, перфекта и аориста. Перфект - вот он, здесь и сейчас, только что! “Эврика” Архимеда, когда он нагишом бежит к царю, рассказать о своём открытии. “Эврикамен” в устах Андрея Первозванного, когда он спешит к брату - “мы нашли Мессию!” Это уже свершилось, но это - не прошедшее, это - теперешнее.

И - аорист… Несколько лет он мне казался самым загадочным, самым сложным явлением в языке. “ἀ-όριστος”, “без-граничный”, “без-срочный”. Но вот, я на Афоне, и сам несу (пытаюсь нести) аорист на устах. Скажу по-гречески: “Χριστὸς Ἀνέστη!” (“Христос Анести!”), и мне отвечают: “Ἀληθῶς Ἀνέστη!” (“Алифос Анести!”). Скажу по-славянски: “Христос Воскресе!”, услышу в ответ: “Воистину Воскресе!”. И “Ἀνέστη”, и “Воскресе” - это аорист. Вот он звучит - в первых рассветных лучах “во едину от субботъ”, у пустого Гроба Господа, возвещается ангелом, женами-мироносицами, апостолами в Иерусалиме, святыми отцами в Каппадокии, нашим преподобным Серафимом в России, новомучениками, и дальше - до пределов и за пределы земли и времени… Нет у него срока, привязки к моменту. Нет у него и границ: греки, русские, украинцы, грузины, англичане, поляки, румыны, норвеги, австрийцы и австралийцы… все приветствуют: “Христос Воскресе!”, все отвечают: “Воистину Воскресе!”. Не это ли - главное, что надо знать об аористе? ]

После трапезы сразу отправились в Иверон. В Карее́ (это «столица», административный центр Афона) меня окликнул отец Н. Вообще-то мы собирались встретиться и даже списывались предварительно, договаривались, что позвоню ему, когда устроимся на ночлег в Иверском монастыре, он от него неподалёку. Но встретиться случилось вот так спонтанно, «случайно», по-афонски. Обо всём переговорили за чашкой кофе и расстались.

Келья старца Паисия

В Иверо́не принято заранее договариваться о ночлеге, я писал в Иверон ещё из Москвы, спрашивал о двух различных датах и в обеих нам было отказано. Но как не побывать в Ивероне? Разумею не просто побывать, а побывать на службе, а раз на службе, значит нужно остаться с ночлегом. Значит, надо рискнуть. Шли маршем (чтобы хоть чем-то заслужить право остаться в монастыре), АИ, понятное дело, ворчал, дескать, не дают ему полюбоваться пейзажами... Дорога в Иверон в самом деле очень живописна и не очень сложна, мы спускаемся с горы к морю, бо́льшая часть тропы - под уклон и полога. По дороге келья старца Гавриила (наши приходские паломники образца 2016 года были у него), старец и нас принял, дал наставление. Неподалёку келья прп.Паисия Святогорца с неизменным и неизменно очень вкусным лукумом. В стасидию старца садиться не принято, мы положили на неё наши иконы, специально для этого взятые с собою.

Дальше меня ждала замечательная встреча. Вообще Афон едва ли не каждый раз их дарит. Однажды на могиле старца Паисия в Суроти встретил своего давнишнего студента, теперь батюшку о. Д., живущего к тому же в Севастополе. Встретились - надо же - за тридевять земель (об этом я, кажется, уже рассказывал). В другой раз в Карее встретил ещё одного бывшего своего студента В., он намеревался остаться на Афоне навсегда. Ещё один раз разговорились в автобусе, везущем нас из самолёта к аэропорту. «Батюшка, вы тоже на Афон? - Да. - А вы сами с Афона? - Нет, что вы, я из подмосковного Королёва. - О! Так вы значит знаете о. Феликса! - Как не знать?! конечно, знаю. Я сам и есть о. Ф. - [немая сцена] - А нам о вас рассказывал такой-то и такой-то, он и сам завтра прилетает и мы вместе на Афон… В предыдущую поездку в архондарике Пантелеимонова монастыря, куда, проходя мимо, зашли едва ли не на минуту, встретил о. Алексия Я. из Венеции, вообще-то он регулярно бывает в Москве, однако в Москве встречаться что-то не выходит, зато на Афоне - пожалуйста!..

Иверон

А вот сегодняшняя встреча "зрела" больше 20 лет, вопрос, возникший когда-то ещё в конце 90-х, «висел» всё это время, а сегодня получил неожиданное разрешение! В келье Иверского монастыря, куда нас поселили (-таки после недолгих прений) вместе с тремя братьями также из Подмосковья, стали знакомиться… Так мы же знакомы! - говорю батюшке, твоя фамилия такая-то!.. Историю эту едва ли нужно пересказывать, едва ли кому она интересна, потому кратко: в прошлой ещё доцерковной жизни наши пути пересекались. Потом, через несколько лет, столкнулись как-то в коридоре Тихоновского института, помню, переглянулись: он? не он? да не может быть! Уж больно далеки были наши доцерковные пересечения от богословия, веры, церкви. Так и разошлись не поздоровавшись. Но вопрос засел в моём сознании. Позже узнал, да, есть такой о. Игорь в нашей епархии, закончил Тихоновский, значит, это был-таки он. Но где теперь увидишься? И вот через 20 лет после той встречи, мы одновременно оказались на Афоне, в одно и то же время на одной тропе, в одном монастыре, нас поселили в одной келье, причём уступив настойчивым просьбам, могли бы и не поселить... ...Итак, знакомимся, ага, осеняет меня догадка, так мы же знакомы! твоя фамилия такая-то! - Да. Напомнил о том далёком прошлом и о той встрече. Батюшка её уже и не помнит. А я вот словно разрешил давнишнюю доминанту! 

Богослужение в Ивероне поставлено восхитительно! Служба здесь прямо-таки изысканна! И при этом вполне образцова. Именно потому я всегда стараюсь бывать здесь и мечтал привезти сюда наших уставщиков.

Вечерняя служба состоит из 9-го Часа (в притворе), Вечерни (в главном приделе соборного храма), Пара́клисиса, т.е.молебна Пресвятой Богородице, многим из нас хорошо известного по «трём канонам» («Многими содержимь напастьми, к Тебе прибегаю спасения иский…»). На параклисис все переходят в другой храм к Иверской иконе (той самой!) Затем ещё один переход, на этот раз в трапезную.

Ужин скромный, но не без «утешения братии»: грамм 100 сухого красного вина. Всё прочее скромно: яичница из 1 яйца, какое-то варево (но от скудости пищи необычайно вкусное!), козий сыр, солёный перец, хлеб, вода, яблоко.

После трапезы - снова к Иверской: Повечерие с акафистом Богородице.

(загрузить)

Иверон. Молебен у Иверской

(загрузить)

Иверон. Акафист

(загрузить)

Иверон. Фрагмент чтения Полунощницы

…Спать я улёгся на балконе. Поток шумит, лягушки квакают в какой-то заводи, птицы ночные поют. К этому шуму быстро привыкаешь и он не мешает. Не то человеческая речь. Где-то бубнят мужские голоса - час бубнят, другой… Совсем издалека вроде и язык непонятен, но мешает, потому что вопреки и потоку, и птицам, и лягушкам, и потому разрушает тишину вокруг. Уж не знаю что это: старческая моя усталость от бесконечных слов, слов, слов? А может быть просто мизантропия? Это нехорошо, каюсь.

Звёздное небо и планета Земля движутся относительно друг друга, вот ночное око - луна - выглянуло из-за горы, а вот Большая Медведица от горизонта переместилась и стоит уже прямо надо мною…Вспомнилась книжка воспоминаний Валентина Фердинандовича Асмуса, читанная давным-давно: мальчика уложили спать в степи под копной сена, дома их укладывали ещё в сумерках и доселе ему не приходилось видеть ночного неба, мальчик не может оторвать глаз от него, после он замечает, что звёзды ещё и движутся. «Так спустя две с половиной тысячи лет после Анаксимандра я «открыл» в ночной степи Екатеринославской губернии явление кажущегося суточного вращения звёзд вокруг Земли»…

День третий.

На утрени шестопсалмие читал сам игумен, большую часть на память.

На литургию перешли в придел. Задостойник тоже не пели, но «Достойно есть». Интересно, что завеса не отдёргивается на Анафору, "Милость мира» и всё прочее до самого выноса Святых Даров совершается за закрытыми вратами и при задёрнутой завесе алтаря. Что ещё? Час 6-й опустили. Антифоны все три пропели вседневные. Литургию служил сам игумен.

…Пьём кофе в ожидании транспорта в сторону пристани. Два пожилых господина попросили их сфотографировать. Разговорились. Немцы. Не православные, но на Афон ездят единожды в год непременно. У них даже «Общество друзей Афона» есть. Говорили о дружбе народов, о прошедшей войне, о нынешних нестроениях, о том, что немецкая культура - Бах, Моцарт, Шуман, Шуберт, Брамс - хлеб для русского музыканта и проч. и проч. Наконец, до меня дошло: послушайте, говорю, да ведь храм-то наш святой Елизаветы, а она германская принцесса! Подарил иконы. А у меня жена Елизабет, - говорит один из собеседников по имени… ну, конечно, Ганс.

Подъезжаем до тропы на Пантелеимонов, дальше пойдём пешком по крайней мере до Ксенофонта. Начинаем путь с монахом-сербом. Но он быстро отстаёт. По дороге встречается группа поляков. Откуда? - Из Белостока. - О! Нас возили в Белосток к мощам св. мл. Гавриила из Хайнувки, мы там на на хоровом фестивале выступали! - Так мы как раз именно из Хайнувки! - О! А интересно кафе «У Володзи» сохранилось? (Это был такой вагончик-будка, как в те годы на всём «постсоветском пространстве», на его крышу водрузили огромного размера металический бюст Владимира Ильича, откуда-то его, вероятно, ниспровергли. «Декоммунизировали»)… Посмеялись. Кафе, разумеется, не сохранилось - уже не смешно…

Читаем записки перед кладбищенской часовней Пантелеймонова монастыря

Димитрий из Грузии! Обсудили качества вин: имеретинского и кахетинского. Рассказал ему как в Грузии сидели мы за столом в 2000-м, я выпивал каждый тост, а был их не один десяток… Только в конце застолья заметил, что гостеприимные хозяева отпивают по глотку и - до следующего тоста. Наутро страшно болела голова. Это имеретинское, его много нельзя, говорит Димитрий.

Тоже посокрушались, как же нас всех ссорят служители отца лжи.

По дороге здороваемся с Дионисием. Откуда? Из Норвегии.

Здесь настоящий интернационал.

В Ксенофонте встречаем группу украинцев, 8 ребят: Черкассы, Полтава, Винница. Дарю наши иконочки старца Паисия. Собираются на Соловки, обещают заехать по дороге.

Договорились с архондаричным, что завтра заночуем здесь. Решаем куда сегодня: в болгарский Зограф или греческий Констамонит. Андрюша  - за Зограф. Я за греков, у них есть чему поучиться в смысле формы. АИ воздержался. Андрюшу считаем гостем Горы и следуем его пожеланию.

На пароме знакомимся с Сергием. Он сам к нам подошёл, спрашивает меня: вы болгарин? Нет. Разговорились. Советский ещё человек, неплохо говорит по-русски. Только падежи забыл, говорит. Дарим наши иконы. Знакомимся с о. Любомиром. Ему около сорока, по-русски говорит неплохо, но понимаю, говорит, очень хорошо. И с о. Любомиром ищем общих знакомых, учился у меня в МДА иеромонах Богослов, спрашиваю: не знаете такого? Минут через 5 отвечает: звонил в епархию, имя уникальное, подсказали тотчас же, служит в городке Стара Загора, скоро его номер пришлют, поговорите.

Болгарско-советская дружба

Увы, в Зограф нас не вписали, соответственно, значит созвона не выйдет. Пали мы жертвами собственных грехов и …нового стиля? У болгар уже вмч. Георгий Победоносец? на 2 недели раньше нашего? Вмч. Георгий - покровитель Зографа. Так братья-болгары и на Афоне служат по новому стилю? Если так, то последние времена.

«Каплычка» в Зографе

Итак, в монастыре наплыв паломников, мест нет.

[Комментарий А.Е.: продолжаю занудствовать с языкознанием! Шагаем, спешим, но надо “перетереть” с А.И. нашу досаду, что в Зографе не приняли. Всё-таки, как бы ни складывалось со старым стилем, новым стилем, местами в гостинице, политикой, идеологией, а болгары - в первую очередь нам братья! И поэтому на них обижаться и досадовать не стоит.

Тут же вспомнился вчерашний акафист перед Иверской иконой Богоматери в Ивероне, и фрески в притворе Её храма. На одной из них - прп. Иоанн Дамаскин, а у него в руке свиток с песнопением, которое мы слышим на каждой воскресной Литургии в Великий Пост. “О Тебѣ̀ ра́дуется, Благода́тная, вся́кая тва́рь, а́нгельскiй собо́ръ и человѣ́ческiй ро́дъ…” Интересно, как по-разному “упорядочены” люди и ангелы. Человеческий - род. Человеку самое естественное, здоровое устройство в обществе, друг со другом, в иерархии, это - род, родство. Когда мы все друг другу - братья, сёстры, отцы, матери, дети. А для ангелов - собор, греч. “σύστημα” - хорошо знакомое нам слово “система”. Или, если переводить дословно, “состав”, “составление”.

То есть, составлять из себя “систему”, сложный механизм с точными законами, правами-обязанностями, сочинённостью-подчинённостью - это дело ангелов. А когда грешный человек пытается строить в своих сообществах систему, да ещё без Бога - выходит из рук вон плохо. В каждую щель и зазор (а их много набирается!) сквозит зло, лезут известные рога. Начиная с Каина, который от рода и родства отрёкся, брата убил, а сыну своему ещё похуже сделал - город ему построил (Быт. 4:17). Город, государство, первую систему человеческую… А кончится - кончится это всё Вавилоном из Откровения ап. Иоанна, когда: “Пал, пал Вавилон!” (Откр. 18:2).

Так оно и с отношениями народов… Есть политика, есть история - чаще всего жестокая, кровавая, страшная. Есть какая-то “система", "иерархия”, кто от кого зависит, кому подчиняется, кого боится. А есть - родство, братство. Нам самим выбирать, как поступать, говорить, мыслить. По-“родственному” или по-“системному”.

История болгар - особенно трагична, с её короткими героическими взлётами и долгими-долгими веками притеснения, неволи. То хазары, то Византийская империя, то Османская, то Германская, то Российская или Советская, то нынешняя Европейская - все хотят встроить болгар (и не их одних!) в свою систему, с законами, подчинением, механизмами всякими… Каждый раз выходит плохо, слишком часто выходит кроваво. Но, думаю, было бы безумием славянину, человеку православному, глядеть на болгар только глазами той или иной системы! Кому кто подчинился, кого кто предал, куда переметнулся… Оставим политику политикам!!!

Системы человеческие приходят и уходят (и нам ли, свидетелям крушения одной из громаднейших систем в собственной стране этого не знать?!!). А родство - остаётся. Родство - не отменить. И болгары нам - братья. В первую очередь - братья. Всегда - братья. Ровно поэтому лукавый и пытается между нами (русскими, болгарами, украинцами, немцами, всеми!) клин вбить. Родство - Богом установлено и даровано нам, и только в нём мы - живое, настоящее человечество. Организм, а не механизм.

И вот, (спасибо А.И., который понёс на себе мой рюкзак, так что я смог забыть об астме, и дышать, и в гору карабкаться, и обильно говорить), разглагольствуя на эти и подобные темы, отдающие анархизмом…]

...Шагаем в Констамонит. Он недалеко, около 2 часов горными тропами.

Мы были в Констамоните чуть больше года назад с АИ и Митей Ковалёвым. Удивительный монастырь. Электричества здесь нет. Тогда был февраль, посреди храма стояла большая печь, раскалённая докрасна - дополнительный источник света наряду с редкими свечами и лампадами, в кельях тоже стоят маленькие «буржуйки», к ним прилагались дрова в корзинке. На столике керосиновая лампа. В храме кроме монахов ещё какие-то оборванцы, то-ли уже послушники, то-ли ещё трудники, часть из них участвует в службе. Интересная картина. Правило читали при керосинке, кроме всего прочего, совершенно забытый теперь запах. А ещё печной запах. И потрескивание горящих дров… Где теперь такое переживёшь? На этот раз печь не топили, уже тепло, но всё остальное на месте.

Констамонит

Здесь повстречали двух замечательных русских батюшек. Отец Борис Пуговкин - настоятель сельского храма близ карельского городка Олонца (а какое название села! только послушайте: Еройла!!!) паломничает с о. Иларионом, архимандритом Важеозерского м-ря. Отец Иларион - словно со страниц Лескова! Такая одновременно сила от них исходит и нежность. С такими отцами как за каменной стеной (посмотрите сами на этого даже внешне удивительного ЧЕЛОВЕКА). Богатыри, не мы, увы. С такими большими отцами не утеряешь веры в то, что в жизни есть-таки правда, что человек - не «городское двуногое» с холодильником вместо корыта, интернетом вместо ума и iPhone-ом вместо души.

Отцы-богатыри: архим. Иларион и прот.Борис

И вообще скажу: какую Россию мы повидали здесь на Афоне! Русь! Какие люди!

Интересно, - разные типы лиц (был вот батюшка из Абакана, а другой из Харькова, а третий - из Закарпатья), диалектов, одежд (кто-то приехал из ещё холодных мест, кто-то из уже тёплых), манер, образований, м.б. даже политических убеждений, а вместе - один космос - русский. И этот космос - часть (хоть и бо́льшая) мiра православного.

В Констамоните причащались.

А накануне - вечерние службы: 9-й Час, Вечерня, трапеза, Повечерие с акафистом Богородице. Во время Повечерия, совершаемого в притворе при задёрнутой в храм завесе, в храме поставляется длинный раскладной стол, его покрывают скатертью и выносят ковчеги со святынями для паломников. Диакон рассказывает чьи мощи где, тот, кто не понимает, может взять листочек на своём наречии. Потом все прикладываются. В это время за завесою читается акафист…

Служба здесь хороша! Запомнился монах, певший как-то особенно усердно и проникновенно, пение он сопровождал жестикуляцией, словно помогал себе петь движениям кисти…

День четвёртый.

Мы с Андрюшей с первой же службы интересовались, а поют ли на Афоне трипеснцы Цветной Триоди? И за какой службой? И как? Вот как раз в Констамоните и был пропет трипеснец, впервые услышали его только здесь. На литургии пропели знакомый нам задостойник «Ангел вопияше». Как и трипеснец, он не пелся ни в Андреевском скиту, ни в Ивероне.

Трапеза с вином и даже рыбой, какое-то варево типа манной каши, только не на молоке, несладкие огурцы… или м.б. это такие маленькие кабачки? Хлеб в Констамоните пекут очень вкусный. Монах напротив очистил яблоко и неожиданно предложил его мне. За внешней строгостью отношений иногда проступает такое вот живое доброжелательное участие! Как это хорошо, потому что в меру и не напоказ, без этих «протестантско-менеджерских» фальшивых улыбок и заигрываний.

Из Констамонита пешком пошли в монастырь Ксенофонт.

Налево пойдёшь...

Сделали остановку в Дохиаре у «Скоропослушницы». Приложились, прочли наши приходские записки, как раз батюшка (о. Роман из Москвы) очень проникновенно читал акафист, подпели.

(загрузить)

Молебен у Скоропослушницы. Псалом 50 и запев молебна

(загрузить)

Молебен у Скоропослушницы. Евангелие

(загрузить)

Молебен у Скоропослушницы, окончание

(загрузить)

Молитва у Скоропослушницы, величание

Дохиар

И здесь нас ждали радостные неожиданности.

Встречи: о. Роман из Москвы и Максим из Жулебино

Уже около года собираюсь встретиться с Михаилом Юрьевичем Кеслером - очень хорошим человеком, отчасти и от него тоже зависит прохождение нашего проекта в епархии, но всё стеснялся заходить «с тылу». А на Афоне сама собою случилось так, что мы встретились! В Дохиаре. Я поплакался на сложные процедуры оформления чертежей, эскизов и прочих бумаг, тут же посмотрели проект, Михаил Юрьевич сделал замечания, успокоил и пообещал не оставить нас без своего покровительства... Эта встреча оказалась важной даже в плане "деловом" (что оценили тотчас же по возвращении, получив официальный и очередной ответ-разгром экпертной комиссии) и упала она на наши главы (не комиссия, -встреча!) совершенно, что называется, с неба. Теперь надеемся про-, до-, пере-работать наш проект вместе с Михаилом Юрьевичем и под его руководством. Но было бы совсем нелепо говорить об этой встрече в категориях "дела", тем более какой-то "выгоды", тем более "корысти" и т.п. Михаил Юрьевич в отцы мне годится, он из того поколения, которое сохранило Церковь для нас, пришедших к вере когда "стало можно". Он из тех богатырей, о которых я только что упоминал. Вот именно это и есть главное! А "дела"... Да как-то ведь они рано или поздно разрешатся сами собою...

Монастырь Дохиар: с Михаилом Юрьевичем

Вдохновлённые встречей отправились в Ксенофонт, даже заблудились от радости.

Встречи: владыка Лонгин Саратовский

Да, ещё повстречали митрополита Лонгина Саратовского, когда-то, в бытность его ещё иеромонахом и настоятелем Троицкого подворья в Москве, неоднократно пел в тогда ещё разорённом его храме, из алтаря которого только-только выселился симфонический оркестр Когана...

Ксенофонт. Я всегда захожу сюда, здесь ошеломительные фрески Апокалипсиса (репродукции уже публиковались). Но на ночлег останавливаюсь здесь впервые. Сначала некоторое разочарование. Келья прямо «номер», не люкс, конечно, но очень и очень… Собор тоже с иголочки. Доселе никогда в него не приходилось заходить, последние годы его как раз ремонтировали. При моей склонности ко всякой камерности и «потёртостям», сходу - разочарование. Эдакий «евро-храм». Даже стулья стоят для молящихся, совсем как в Салониках, а Салоники - это уже совсем иной космос.

Но! Запели вечерню!..

Ксенофонт

Во-первых, здешние насельники, кажется, отрабатывают так или иначе наименование монастыря… Нет, конечно, это имя его ктитора, которого звали Ξενοφῶν. Но, если этого не знать и переводить на слух, то… Когда-то эллины различали на слух долгую «о»-«омега»-«ω» и краткую «о»… а теперь  ξενοφων и ξενοφον звучат на слух одинаково (для нас во всяком случае), а значат: «призывающий странников» и …«убийца странников». Это я к тому, что монахи здесь крайне гостеприимны, то ли стараясь оправдать первое словосочетание, то ли опровергая второе… Это выявилось ещё вчера: как только я стал договариваться о ночлеге, мой собеседник так обрадовался, словно я сделал ему личное одолжение. И сегодня архондаричный принял нас как дорогих гостей, сварил кофе, угостил лукумом… Но это ладно, теперь каждый продавец-«менеждер торгового зала» (это словосочетание подсказывают Андреи) в салоне рассыпаются перед тобою мелким бесом, зазывают… Но здесь радушие столь неподдельно…

[Комментарий упорствующего в занудстве А.Е.: Уточнил смысл имени “Ксенофон” в интернете. Скорее всего, оно происходит от “ξένος” (“ксенос”) - “гость, странник, иноземец” и “φωνή” (“фонэ” или “фони”) - “звук, голос, членораздельная речь, язык, говор”. Я бы предположил, что изначально этим именем называли человека “с акцентом” - скажем, спартанца, поселившегося в Афинах. Того, кто говорит по-гречески, но чуть иначе “местных”. В отличие от “варвара”, который по-гречески не говорит вообще. Примерно как в Москве звучал бы человек “окающий”, или с “фрикативным г” на южный и украинский манер. Тот же наш А.И…. ]

В храме экклесиарх тут же перевёл меня на стасидию для почётных гостей, это здесь тоже, в общем, норма, но и в этом случае глаза светились таким радушием…

А потом запели вечерню! Псалом 103 дали читать гостю. И это не является редкостью, но опять же экклесиарх вручил Часослов с таким сладким выражением лица…  «Господи, воззвах» («эке́кракса»! [А.Е.: необычный плюсквамперфект в значении простого прошедшего времени! даже, может быть, ещё интереснее: аорист перфекта!!!]) и воззваховые  псалмы запели на 8 глас, чрезвычайно весёлым распевом (не знаю, «штатный» это распев или какой «подобен»?).

(загрузить)

Ксенофонт. Вечерня, Господи, воззвах, Свете Тихий, Сподоби Господи

(загрузить)

Ксенофонт. Поют Трипеснец

Часть стихир раздали петь гостям, а на правом - дальнем от меня - клиросе даже сам  архимандрит, седовласый старец. отложил свой посох, выступил из стасидии и принял участие в «турнире». Антифонное пение - неизбежно турнир, соревнование, только не друг против друга, а скорее - за: каждая сторона приносит лучшее, что умеет и полагает на общую трапезу. Вот и сегодняшние «воззвахи» были эдакий пир, «симпозиум» (συμ-πόσιον - попойка, пиршество, пир): живой, весёлый, даже озорной. Вспомнилась наша недавняя «песочница» и детки с цветными игрушками… (также вспомнились слова С. Дурылина)

«Ныне отпущаеши» дали читать батюшке из Харькова и песнь Симеонова прозвучала по-славянски!!!

Мой сосед по «симпозиуму» (на самом деле по стасидии) - батюшка из Шотландии, за ним огромного размера грек из - знакомимся - маленького городка Маргит на юго-востоке Англии - архимандрит Виссарион. Отец Виссарион радуется как ребёнок, подпевает, он тоже участник «джема», поёт одну из стихир, очень хорошо поёт.

Здесь тоже пропевают трипеснец Триоди! Отец Виссарион, вероятно, слышит его впервые, спрашивает уставщика: что это такое? Тот показывает, трипеснцы изданы отдельным сборником (у нас они в приложении к Триоди). В нашем храме мы стараемся вычитывать их перед субботней и воскресной литургиями, жалко такое чудо «изронить», а в Англии, видите, даже не знают о них (уличаю себя в тщеславии. Паки нехорошо).

Трапеза обильна. Сегодня четверг, Пасха, монастырь, похоже, не очень строгий: рыба, жареный картофель (англичанам они что-ли приготовили их fish and chips?), салат, вино (очень хорошее). Но темп таков, что я, начав, с салата, от рыбы поспел отъесть ровно половину. Жалко рыбу, но звонок игумена - закон, все отлагают приборы, встают, молятся, чинно выходят. Трапеза - богослужение, об этом уже говорилось выше.

Ксенофонт. На причале

После службы и трапезы сижу на балконе, ожидаю заката. На причале молодёжь, несколько священников-греков, два рыбака - кто они? м.б. из рабочих? не паломники же приехали с удочками, грузилом, крючками?! впрочем, здесь необычные паломники, «от этих паломников всего можно ожидать». Вокруг несколько котов, похоже, уже сытых, один даже ушёл вперевалку, остальные чистятся, но на рыбаков всё же продолжают посматривать. В море плещется рыба (прикормили что-ли?), кружатся ласточки, народ бродит по берегу, врата здесь закрывают поздно, после заката. Разноязыкий говор. Прямо как на набережной какой-нибудь Ялты. Разве что немноголюдно сравнительно с курортом. И, конечно, не играет громко идиотская музыка и нет скуки в глазах «праздно-шатающихся» (затем ведь и вся эта «курортная культура», чтобы скуку «отдыхающих» разогнать…). Не покидает ощущение чистоты, едва ли мы здесь какие-то иные люди, чем там, однако, всё же, вероятно, какие-то иные, пусть и ненадолго. Здесь немного рай. В данный момент уж точно: солнце клонится к закату, прибой шумит, птицы кричат, поют, кружат…

Ксенофонт. Закат

Подсаживается Валентин. Из Курска. Полковник МВД в отставке, теперь в Курской епархии руководит паломническим центром, возит группы на Афон. А ведь Курский митрополит - владыка Герман, которого я помню совсем ещё молодым - и человеком, и епископом; мы были в Якутии в 1995-м? 6-м? Замечательный человек. Наговариваю на телефон Валентину послание владыке, вдруг вспомнит? Валентин рассказывает о том, как Курскую Коренную впервые привезли на родину после долгой эмиграции, как десятки тысяч человек собрались, как тучи расступились, как дождь шёл впереди и отступал, отступал… Попросил рассказать на диктофон, в диктофон получилось уже не так вдохновенно, это и понятно: вдохновение - трепетная лань, не так-то просто запрячь его в «интервью».

День пятый.

Служба. Антифоны привычные нам «изобразительны»: псалмы 102, 145-й. Правда, и знак службы сегодня «красный». Наш устав представляется в этом смысле более гармоничным, мы до отдания всегда поём только изобразительны. Здесь не так.

Завеса на анафору закрывается и здесь. У нас анафора совершается при открытой завесе.

На «Тебе поем» зазвонил чей-то телефон. Кому-то же звонят в 6 утра. Впрочем, м.б., из Владивостока звонили, или из Токио? Так у них там «Свете Тихий», вроде тоже не до звонков… В гостеприимном Ксенофонте и к звонкам «толерантны». В Констамоните телефон сразу отбирают или, если не отдадут, тотчас же выставляют из монастыря. Жёстко? Да. Но, во-1х) об этом предупреждают ещё в архондарике: ну не берите вы в храм телефон. А во-2х) телефонные звонки в храме и вообще воспринимаются нелепостью, здесь же - просто как нечестие.

В Ксенофонте же видел [в храме] человека в футболке с коротким рукавом, на руке татуировка: …молитва Иисусова. Не у этого ли «молитвенника» телефон звонил? Вообще-то, вроде короткие рукава здесь тоже не разрешены. Что делать? Плакать, смеяться? Отвожу глаза. Стыдно. Человек из Харькова.

В Ксенофонте тоже пели задостойник, как и минувшей ночью в Констамоните. Есть ли в этом вопросе какая-то общеафонская система? Непонятно. Просто фиксируем: в Андреевском скиту и Ивероне пели «Достойно», в Констамоните и Ксенофонте - «Ангел вопияше».

Псалом 33-й здесь, похоже, не поют вообще нигде и никогда. Это запишем афонитам в пассив, псалом очень хорош и уместен на своём месте в конце литургии.

Конечное «Христос Воскресе» предлагают петь английскому греку о. Виссариону, осмеливаюсь ему подпеть, в приложении старых изданий Триоди печатали некогда эти ноты, помню. Потом, уже на корабле, вручаю им наши иконки, говорю братии: your father is a great singer! смеются. Он среди них один грек, остальные самые разные люди, один даже японец. Глобальный мир. Но лица светлые, приветливые, русские.

О. Виссарион

Облачения. В облачениях наблюдали парад цветов. Сегодня служили в зелёном. А повидали уже и белое, и красное. Но возду́х неизменно красный, пасхальный. Молебен служили в голубом. Но молебен-то Богородичен, это и понятно.

В последний день между братией бысть убо распря, яко отлучитися има от­ себе: измученные пешей ходьбой Андреи решили ждать парома прямо в Ксенофонте, ну а я испросил их разрешения ещё походить. Что ещё я могу сделать для храма, для близких? Молиться не умею, не прозорлив, не духоносен. А ноги пока носят. Вот и пошёл. В запасе 2 часа, много ещё чего можно успеть. Зашёл к Скоропослушнице, в последний раз прочёл все записки, послужили молебен вместе с саратовским о. Андреем и московским о. Романом. О. Андрей - молод, старателен, громогласен. Утром в Ксенофонте тот же молебен служили греки. Общее - только форма; темп, артикуляция - всё иное. Впрочем, Господь не «артикуляции» внимает, и не форме, и там, и там мы молились как могли. Господи, помоги! Пресвятая Богородице, спаси нас!

Ещё раз повидались с карельскими отцами! Обнимаемся как старые знакомые!

— Батюшка, а ты пешком? А сколько ж тебе годов?
— Столько-то!
— А-а-а, тогда ладно, я в твои годы и не так ещё бегал!
— Верю, отче!

Двигаюсь дальше. Арсана (пристань) Констамонита. Смотрю в море, парома пока не видать. Значит, есть время ещё на один переход. Дальше. Причал Зографа. Вот и корабль показался вдали. Следующая и последняя его остановка - пристань монастыря Хиландар, туда уже не поспеть. Остаюсь ждать судно здесь, опустив ноги в море.

Но на этом Афон, как выяснилось, ещё не закончился. Апофеозом паломничества, сплошь состоявшего из встреч, стала встреча с нашим …отцом благочинным! Это случилось уже на «большой земле» в Уранополи, где мы ждали машину и обедали, а тут - глядь! - о. Иван наш идёт! Андрей Иванович едва не упал в обморок. У нас с о. Иваном это вторая подобная встреча, когда-то столкнулись прямо у Гроба Господня в Иерусалиме, совершенно не договариваясь и не предполагая оказаться в одно и то же время в одном и том же месте. Я даже, честно сказать, и не знал, что о. Иван тоже на Святой Земле (как и теперь, что он на Святой Горе). Потом, благодаря этой встрече, я вместе с ними всю долгую ночь провёл в совершенно пустом храме в ожидании ночной службы и после неё до открытия церковных дверей, мы вместе читали правило, причашались на Гробе Спасителя, обошли все святыни по нескольку раз!.. Это было в совсем далёком теперь 1995-м… И вот опять!

Вот так встреча!!! о.Иван, о.Сергий.

Возвращение в большой, шумный и суетливый город Салоники было - скажу односложно - УЖАСНО! Это как гигантская волна, она просто смыла нас, мы едва дожили до утреннего рейса и едва унесли ноги. Тысячи людей, автомобили, духота, шум несусветный… А главное - впечатление, что Пасхи здесь совсем нет. Воссия весна, приидите, насладимся, просия воскресение Христово, приидите, возвеселимся - это всё осталось на Святой Горе, это всё осталось в какой-то иной реальности.  А здесь... Город с его сутолокой и мишурой вполне обходится без Пасхи, здесь иные наслаждения и иное веселье. После святогорской весны: цветущих маков, играющей в море рыбы, поющих птиц, шумящих ручьёв, гудящих пчёл, собирающих нектар и множества весёлых, открытых, бодрых людей забронированные в свои модные "доспехи", за-маскированные в свои гримы, причёски и татуировки горожане и горожанки показались просто жалкими пленниками. И мы вместе с ними оказались в этом плену, отнюдь не сладком. Салоники на сей раз оказались для нас иконой «мiра кичливого» [Уклоняющийся в аграрную аполитичную анархию А.Е.: “σύστημα” - “система”… как она всегда у людей получается!]. Как мы пожалели, что не остались ночевать в маленьком городке Уранополи, где и тихо, и море чистое, и ночлег дешевле, и даже осьминог на гриле вкуснее. Впредь будем знать.

Вероятно, и мы так же живём, но привыкли, освоились, адаптировались. Кроме того, у нас есть здесь свои укромные места: дом, домы близких и друзей, каждодневные заботы, храм, наконец (тоже дом), потому агрессивная эта мишура не так угнетает. А там нам негде было укрыться, мы оказались словно выброшенные на берег рыбы, даже за окном в гостинице - она на одной из центральных улиц города - шум и галдёж стоял всю ночь, впереди-то выходной, гуляй, душа эллинская!

Ранним утром уселся я в аэроплан (мы с Андреями летели через Афины, а до Афин разными рейсами), со мною сидела эдакая «евродама» - с седыми волосами, молодёжным маленьким дамским рюкзачком и в зелёных кедах. Чем-то я ей не понравился, м.б. соляными разводами на подряснике, а скорее всего самим фактом подрясника, она попросила стюардессу пересадить её на свободное место, что и было исполнено.

Жалко, мне не хватило разумения не стирать афонский подрясник до нашей воскресной службы, надо было служить в просолённой по́том афонской одежде.

В Москве нас ждала и ещё встреча. Ехать домой решили такси - быстрее, дешевле, даже просто физически легче после нокдауна в Салониках. Вышли на площадь, стал звонить водителю, чтобы уточнить, что стоим мы ровно под вывеской ДОМОДЕДОВО и проч., а водитель трубку не снимает, зато в ответ пришло смс: «я вам перезвоню». Водитель в самом деле перезвонил через минуту, помахали руками, встретились, уселись, поехали. Оказалось, говорил с нами не наш таксист, а кто-то совсем другой, кого попросил с нами договориться наш шофёр, который, как оказалось, почти не умеет говорить. Не знаю как это называется, глухой, вероятно, не смог бы получить водительскую лицензию, но говорит наш водитель почти как глухонемой (моя мама много-много проработала в школе-интернате для слабослышащих, вот ребята - её ученики примерно так и говорили: не вполне членораздельное мычание). Почти двухчасовую поездку с Игорем - так звали нашего водителя - расценили как подарок, уж очень она «вписалась» в «наш» Афон. Такие люди смотрят на вас всегда открыто,  приветлиао, с готовностью, заранее благодарно… Такие люди  неизменно вызывают у обыкновенного человека сочувствие, но не презорливое, не высомерное, не снисходительное, но братское. Думается, об этом писал тот же Достоевский, говоря о сочувствии простого народа к каторжанам, нищим, убогим […подаяние. Высший класс нашего общества не имеет понятия, как заботятся о «несчастных» купцы, мещане и весь народ наш. Подаяние бывает почти беспрерывное и почти всегда хлебом, сайками и калачами, гораздо реже деньгами. Без этих подаяний, во многих местах, арестантам, особенно подсудимым, которые содержатся гораздо строже решеных, было бы слишком трудно. Подаяние религиозно делится арестантами поровну. Если недостаёт на всех, то калачи разрезаются поровну, иногда даже на шесть частей, и каждый заключённый непременно получает себе свой кусок. Помню, как я в первый раз получил денежное подаяние. Это было скоро по прибытии моем в острог. Я возвращался с утренней работы один, с конвойным. Навстречу мне прошли мать и дочь, девочка лет десяти, хорошенькая, как ангельчик. Я уже видел их раз. Мать была солдатка, вдова. Её муж, молодой солдат, был под судом и умер в госпитале, в арестантской палате, в то время, когда и я там лежал больной. Жена и дочь приходили к нему прощаться; обе ужасно плакали. Увидя меня, девочка закраснелась, пошептала что-то матери; та тотчас же остановилась, отыскала в узелке четверть копейки и дала её девочке. Та бросилась бежать за мной... «На, „несчастный“, возьми Христа ради копеечку!» — кричала она, забегая вперед меня и суя мне в руки монетку. Я взял её копеечку, и девочка возвратилась к матери совершенно довольная. Эту копеечку я долго берег у себя. «Записки из Мёртвого дома»]. А этот парень ещё и кормится сам, да ещё как, работа таксиста - не мёд, да ещё в Москве, да ещё, принимая часть заказов, нужно вот так вот преодолевать незаметные для здорового человека барьеры, просить кого-то позвонить, объяснять что-то…  С другой стороны подумалось, что такие препятствия к лёгкому общению должны бы освободить много места в душе, которое можно занять простым, немутным, ясным отношением в окружающему мiру и окружающим людям. Да и просто свобода - праздность! - от собственного «словия», так ведь часто оно «словие» есть много-, пусто-, суе-… Эта праздность - такое благо, мы здоровые добиваемся её (если добиваемся, конечно, если вообще ставим себе такие задачи) большими трудами, воздержанием, скррбями, а здесь без всякой «аскетики»… В истории имеются примеры, скажем, слепых музыкантов… Подумалось, а вот мы зрячие тратим наше зрение на просмотр бесконечного вздора, слух - на «словесы праздные», дар речи - на болтовню и т.д., и т.д.

Красивый человек. Подарили ему нашу икону, он отозвался просто и благодарно. Парень женат, если судить по обручальному кольцу, даже порадовался за них. При всей беззащитности Игорь оставляет впечатление крепкого и очень надёжного человека.

Паломничество было чудесным!


Автор: Администратор
Дата публикации: 02.05.2018

Отклики (72)

  1. Ольга

    02 мая 2018, 18:15 #
    Чудесное паломничество, рассказ о нем, прекрасные фото! Спасибо! В некоторых местах природа очень напоминает Крым. А вот такие счастливые лица, наверное, только на Афоне!
    1. прот.Феликс Стацевич

      02 мая 2018, 20:18 #
      Ещё у нас храме такие лица, матушка Оля!
      1. Алексей

        06 мая 2018, 23:05 #
        Красиво все! Особенно гора Афон. Спасибо за прочитанные записки! Большое дело сделали. Репортаж отличный, как будто сам там побывал. Оказывается, Андреевский скит восстановлен, а я и не знал! Видимо, под наших Андреев старались ;)
        1. прот.Феликс Стацевич

          10 мая 2018, 17:10 #
          Алёша! Да! За последний год многое изменилось в этом смысле. Пантелеимонов так просто преобразился, не узнать, кажется, все дореволюционные корпуса, зиявшие пустыми окнами, восстановлены.
          1. Алексей

            15 мая 2018, 19:47 #
            Это хорошо, а то как-то грустное впечатление оставляли и эти стены нежилые, да и по всей территории Афона встречались заброшенные скиты или храмы, да тот же Андреевский скит. Хоть сейчас это восстанавливается, и хочется надеяться, что это на долгое время уже :)
            1. Наталья Макарова

              15 мая 2018, 20:31 #
              СпасиБо за этот рассказ. Слава Богу за всё, рада за вашу поездку!

              Вы должны авторизоваться, чтобы оставлять отклики.