Ловцы человеков: один смысловой оттенок греческого текста (гипотеза)

Маленькая "лингвистическая" преамбула. В этом тексте много говорится о слове "соль". Хочется сразу сказать, что слово это - очень и очень древнее, и большинстве европейских языков звучит похоже. Англ. salt, франц. sel, нем. Salz, укр. сіль, болг. сол, лат. salis и даже в финно-угорских языках: венг. só, фин. suola. Да и греческое слово “ἅλς”, как оно стоит в Евангелии, только на первый взгляд отличается. На самом же деле, в глубокой древности и оно начиналось звуком "с", как-то вроде “σάλς”. Получается, слову "соль" - много тысяч лет, и оно хорошо сохранилось у самых разных народов - как, в общем-то, соли и положено... Но перейдём к нашей теме.

Если заглянуть в оригинальный греческий текст Евангелия от Матфея, в строки, где говорится о призвании апостолов, то можно отметить одну деталь. Посмотрим сначала на русский перевод:

“Проходя же близ моря Галилейского, Он увидел двух братьев: Симона, называемого Петром, и Андрея, брата его, закидывающих сети в море, ибо они были рыболовы, и говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков. И они тотчас, оставив сети, последовали за Ним.” (Мф, гл. 4, ст. 18-20)

Почти такой же текст и те же слова мы встречаем у Марка, гл. 1, ст. 16-18. 

Греческое слово в обоих подчёркнутых местах стоит одно и то же: “ἁλιεῖς”, это множественное число от “ἁλιεύς”. Словарь переводит его как “мореход, рыболов, рыбак”. Получается, дословный смысл призыва Спасителя можно было бы передать как “Я сотворю вас рыболовами человеков”… или “человеколовами”. Думается, наши славянский (особенно его "сотворю"!) и синодальный русский переводы тут и удачны, и точны, и образны. А выражение “ловцы человеков” глубоко и плодотворно вошло в наш язык и нашу литературу.

Что здесь ускользает, так это один интересный, хотя и чуть-чуть парадоксальный, оттенок. Греческое “ἁλιεύς” - родственно слову "ἅλς", “соль”.  В древнегреческом языке это очень понятная смысловая связь - вся политика, торговля и кухня эллинов с самых давних пор связана с солёным морем - Эгейским, Адриатическим, Средиземным, Чёрным. Мореплаватель, рыбак - важнейшая для греческой культуры фигура. И он, конечно же, просолен до костей пеной и брызгами морской воды. Может быть, буквальное значение “ἁλιεύς” можно передать для русского уха как “соляк”, “соляр”.

Но в эпоху войн Александра Македонского эллинская культура и язык выплеснулись далеко за пределы привычных грекам берегов и островов. Занесло их этой бурей и в Персию, и в далёкую Индию, и в жаркий Египет, и в каменистую Палестину. Древнегреческий язык упростился (как это всегда бывает) и стал всеобщим, на нём заговорили друг с другом самые разные народы огромного Востока.

Вот здесь и возникает небольшой парадокс. Рыбаков, любых рыбаков в этой обширной эллинской вселенной продолжали называть “ἁλιεῖς”, хотя бы они ловили рыбу в реке или пресном озере. Человек, для которого греческий язык - чужой, мог и вовсе не задумываться о смысле и происхождении слов, а просто использовать их так, как его научили. (Как и мы, даже в современном русском языке, используем множество греческих слов, например, "галогенная лампочка", не задумываясь особо о смысле… впрочем, и о значениях родных русских слов не задумываемся!). 

На первый взгляд, так могло быть и с Евангелиями. Евангелисты по национальности - евреи, их родной язык в ту эпоху - арамейский. Греческий они знали не в совершенстве и не как родной. И когда хотели передать слово “рыболов”, то просто брали известное им слово “ἁλιεύς”, не задумываясь о значениях. Ведь Галилейское озеро - пресное, и рыбакам негде “просолиться” в его водах! Так ли это?

Если задуматься - вряд ли так. Во-первых, кроме “бытового” знания греческого языка, которое было у многих евреев той эпохи, со времени Пятидесятницы каждому из апостолов сопутствовал дар Святого Духа, дар языков. И ни одно слово ни на одном языке, в проповеди, в послании или в книге, уже не было “просто так”, “какое попадётся”. Теперь через них, к какому народу они ни обращались, говорил Сам Господь.

Во-вторых, внимательный взгляд на язык, которым написаны Евангелия, говорит об обратном. Говорит даже тому, кто не верит их в богодухновенность. И если у ап. Марка строгий ценитель античной классики ещё находит какие-то языковые “огрехи”, то апп. Матфей и Лука - мастера и слога, и стиля, и композиции. (По мнению библеистов, они писали свои Евангелия позже, использовали текст Марка как один из источников, и часто правили, редактировали его ради большей правильности и красоты речи).

Очень интересно, полагаю, обратить внимание на то, как по-разному евангелисты Матфей и Лука подходят к этой проблеме “рыболовов” - “человеколовов”. 

Лука, у которого язык и стиль ближе всех к античной классике, действительно пытается сказать более правильно по-гречески, и не использует слова “человеколовы”. Это, кстати, заметно даже в русском переводе:

“Ибо ужас объял его и всех, бывших с ним, от этого лова рыб, ими пойманных;
также и Иакова и Иоанна, сыновей Зеведеевых, бывших товарищами Симону. И сказал Симону Иисус: не бойся; отныне будешь ловить человеков.
И, вытащив обе лодки на берег, оставили всё и последовали за Ним.” (Лк, гл. 5, ст. 9-11).

Впрочем, просто рыбаков, даже пресноводных, и Лука называет “ἁλιεῖς”. Но “ловлю человеков” передаёт иначе. У него это слово “ζωγρῶν”, “ловящий живьём”. Это причастие от глагола “ζωγρέω”, который означает не только “брать живьем, захватывать в плен”, но и “давать пощаду, даровать жизнь”. 

Получается, апостол Лука не просто заменяет слово, дошедшее до него от из раннего Евангельского предания, на более правильное и благозвучное. Он подбирает слово с “двойным дном”, с глубиной и смыслом, достойными учения Христа и апостольской проповеди о Нём. Такое слово, которое созвучно смыслу речей Христа уже в Евангелии от Иоанна, например: “дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную” (Ин, гл. 3, ст, 16) (см. также главы Иоанна 5, 6, 10, 17, 20!).

Апостол Матфей идёт другой дорогой. Он не только сохраняет “человеколовцев”, но и максимально приближает в композиции Евангелия эпизод призвания галилейских рыбаков и “смысловую рифму” к нему - образ “соли земли” в Нагорной проповеди:

“Вы – соль земли. Если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленою? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям.” (Мф, гл. 5, ст. 13).

Думается, это вполне намеренное композиционное решение. Призвание первых апостолов-рыбаков-“соляков”-“ἁλιεῖς” и именование их же (ведь другие апостолы, в т.ч. сам Матфей-мытарь, ещё не призваны!) солью земли, “ἅλας τῆς γῆς” - отстоят друг от друга всего на 17 стихов. (И из них 10 - Блаженства Нагорной проповеди).
Конечно, это не означает, что апостолы, призванные позже, не были солью земли. Но именно в обращении к рыбакам, чей труд так созвучен соли на греческом языке, это звучит сильнее всего. 

Очевидно, эта рифма смысла и звука, “ἁλιεῖς” - “ἅλας”, есть и у Марка, и у Луки, хотя и не столь подчёркнута. Оба они используют для первых апостолов-рыбаков то же слово “ἁλιεύς”, оба они передают и слова Спасителя о соли, хотя и немного по-разному и в разных местах:

“Ибо всякий огнем осолится, и всякая жертва солью осолится.
Соль – добрая вещь; но ежели соль не солона будет, чем вы ее поправите? Имейте в себе соль, и мир имейте между собою.” (Мк, гл. 9, ст. 49-50)

“Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником.
Соль – добрая вещь; но если соль потеряет силу, чем исправить ее?
ни в землю, ни в навоз не годится; вон выбрасывают ее. Кто имеет уши слышать, да слышит!” (Лк, гл. 14, ст. 33-35)

То есть, три Евангелия свидетельствуют, что Спаситель или уподобляет Своих учеников соли, или призывает иметь её в себе. И предупреждает - не терять своей “солёности”.

Очень похоже, что мы имеем дело не только с оттенками, выделенными тем или иным евангелистом, но и с образами, которые были “прорифмованы” в учении Самого Христа, в Его обращении к ученикам. Несмотря на различную композицию, акценты, выбор слов, в трёх синоптических Евангелиях прослеживаются связи “рыбаки-соль” и “апостолы-соль”, и смысловая рифма между ними. Апостол Матфей только наиболее выраженно подчёркивает её.

Остаётся один вопрос - всё это ещё можно объяснить в рамках греческого языка, на котором написаны Евангелия, но ведь Господь Иисус Христос говорил с апостолами, скореее всего, на арамейском? В семитских же языках, еврейском, арамейском, арабском - слова “соль” и “рыболов” не имеют ничего общего. Ведь и сама рыбная ловля была известна семитским народам больше пресноводная - в водах Нила, или Евфрата, или, наконец, Тивериадского озера…

Конечно, это так. Однако, думаю, галилейскиие рыбаки даже до Пятидесятницы могли знать греческий язык несколько лучше, чем просто как ломаное и грубое средство общения с чужеземными купцами и римской администрацией. Возьмём, например, такой эпизод из Евангелия от Иоанна:

“Из пришедших на поклонение в праздник были некоторые Еллины.
Они подошли к Филиппу, который был из Вифсаиды Галилейской, и просили его, говоря: господин! нам хочется видеть Иисуса.
Филипп идет и говорит о том Андрею; и потом Андрей и Филипп сказывают о том Иисусу.” (Ин. гл. 12, ст. 20-22)

Вспомним, что говорит о Галилее апостол Матфей (а он цитирует ещё древнего пророка Исаию):

“Земля Завулонова и земля Неффалимова, на пути приморском, за Иорданом, Галилея языческая,
народ, сидящий во тьме, увидел свет великий, и сидящим в стране и тени смертной воссиял свет.” (Мф, гл. 4, ст. 15-16)

Галилея ещё с древних времён была пограничной областью, где народ Израиля жил бок о бок с различными соседями-язычниками, волей-неволей тесно общался и торговал с ними. Прокатились по ней и многие завоеватели, и они целые народы выселяли, заселяли, перемешивали на этой земле. Ко времени Христа многие места Галилеи и вокруг неё были заселены эллинскими колонистами. Много раз упоминаемое в Евангелии Десятиградие - это города, где жили люди греческой культуры и языка, совсем рядом с галилейскими евреями. 

Отметим и то, что имена двух апостолов-галилеян, Андрея и Филиппа - греческие. (А имя апостола Иакова, хотя и еврейское, но склоняется по падежам в греческом евангельском тексте, в отличие от имени ветхозаветного праотца Иакова). Вероятно, жители Вифсаиды имели особо тесные связи с грекоязычным миром - и поэтому эллины в Иерусалиме узнали их, обратились именно к ним. Можно предположить, что в Вифсаиде велась активная торговля с эллинскими городами, а где-то неподалёку, тоже в Галилее и тоже при море, находилась и таможня (ведь и мытарь Матфей - галилеянин - см. Мф. гл. 9, ст. 9, Мк. гл. 2, ст. 13-14).

Значит, общаться по-гречески галилеянам приходилось часто, почти ежедневно. Особенно рыбакам, которым необходимо было продавать рыбу, покупать снасти, инструменты, соль. Отсюда, похоже, и хорошее знакомство Филиппа и Андрея с эллинами. Почти наверняка апостолы-рыболовы знали и название своей профессии, и простое слово “соль” по-гречески, и не могли не заметить, не понять их родства. 

И это родство слов было им по-своему понятно - хотя солёного моря никто из них, возможно, и не видел вовсе, до выхода в мир на проповедь. 

Почему родство рыболова с солью понятно на любом языке? Мне вспоминается моё детство, озеро Селигер, дом отдыха. Каждое утро, еще сущей тьме, мы с отцом встаём, идём на берег, садимся в лодку и отплываем на наше заветное место. Тишина, холод сочится за воротник, заря капает с вёсел расплавленным металлом. Успеваем к самому клёву, тихо бросаем якорь (ржавый отрезок чугунной трубы на верёвке), закидываем удочки. Две, пять, десять, семнадцать - плотвички, подлещики, язик, а под конец и средненький окунь попался на спиннинг (а мне тогда казался великаном, почти чудо-юдо-рыба-кит!). Но вот - солнце уже высоко, клёв затихает, надо плыть к берегу. В нашей комнате в доме отдыха - расстелены газеты, стоят миски, тазики и бумажные упаковки. С солью. В мисках - свежепойманная рыба. И соль. Под потолком и вдоль окон - леска, и на ней вялятся гирлянды рыбы с прошлых рыбалок. А на подсхохшей рыбе мелкими кристалликами блестит - соль. 

В жарком климате Палестины улов, если не съесть или не продать его сразу же, - будет потерян. Полагаю, галилейские рыболовы в удачные дни тратили на соление рыбы время и силы, сравнимые с самой рыбалкой. И - вполне могли вкладывать в греческое слово “ἁλιεύς” немного иной смысл, чем греки. Что-нибудь вроде “солитель”, “солильщик”.

Конечно, это всего лишь гипотеза. Но, как бы то ни было, а жизнь рыболова была тесно связана с солью, и рыболов в Галилее лучше, чем кто-либо другой, знал о свойствах соли предотвращать гниение, разложение. 

А Господь Иисус Христос именно об этом свойстве соли и говорил Своим ученикам. И как они раньше солили рыбу солью, чтобы улов не гнил, так теперь были призваны солить землю, весь погибающий мир, - собою и своей проповедью. Быть не только ловцами, но и солителями человеков. Пресекать в человеках гниение, распад, - чтобы пощадил их Бог и даровал им жизнь вечную.

Но в этих словах Спасителя мы приближаемся к ещё одной сложности и парадоксу: предупреждению, что соль может “потерять силу”. Или, куда точнее, говорит нам славянский текст “а́ще же соль обуя́ет, чим осоли́тся?”. “Обуяет” - значит, станет как “буий”, буйный, безумный, глупый. По-гречески же стоит слово “μωρανθῇ”, дословно “сделается глупой, отупеет”. (От этого греческого корня в современном английском происходит слово "moron", "болван, идиот" - очень обидное, когда кого-то так обзывают. А в тексте Евангелия, всего несколькими стихами позже: "кто же скажет брату своему: ... «безумный» {"μωρέ"}, подлежит геенне огненной" (Мф. гл. 5, ст. 22)) Но это - тема для отдельного разговора и для более знающего автора… 

А. Куликов

P.S. Приведу несколько отрывков из толкований на Евангелие А.П. Лопухина и свт. Иоанна Златоуста, где говорится об этих же словах и стихах:

А.П. Лопухин о слове "соль":

Соль, будучи необходимым пищевым продуктом, без которого не могут обойтись ни люди, ни животные, считалась в древности благородным, высокоценным веществом. Nil sole et sale utilius (нет ничего полезнее солнца и соли), – говорили древние римляне. «Главное из всех потребностей для жизни человека, – говорит Иисус, сын Сирахов, – вода, огонь, железо, соль, пшеничная мука, мед, молоко, виноградный сок, масло и одежда» (Сир. 39:32). Плутарх называет соль благодатью (χάρις), Гомер прилагает к ней эпитет – божественная (θεῖον), а Платон называет соль боголюбивым веществом (θεοφιλὲς σῶμα). Ученики Христа (в обширном смысле) необходимы и столь же ценны для мира, как соль.

Свт. Иоанн Златоуст, беседа 14 на Евангелие от Матфея:

...Вероятно, что они, сначала последовав за Иисусом, потом оставили Его, и увидев, что Иоанн посажен в темницу, удалились и опять возвратились к своему занятию; потому Иисус и находит их ловящими рыбу. Он и не воспрепятствовал им сначала удалиться от Него, когда они того желали, и не оставил их совершенно, когда удалились; но, дав свободу отойти от Себя, опять идет возвратить их к Себе. Вот самый лучший образ ловли.
Посмотрите же, какова их вера и послушание. Они заняты были своим делом (а вы знаете, как приманчива рыбная ловля); но, как скоро услышали призыв Спасителя, не замедлили, не отложили до другого времени, не сказали: «сходим домой и посоветуемся с родственниками»; но, оставив все, последовали за Ним точно так же, как Елисей последовал за Илией (3 Царст. 19:20). Христос желает от нас такого послушания, чтобы мы ни на малейшее время не откладывали, хотя бы того требовала самая крайняя необходимость.

...поверили столь великому обещанию, и всему предпочли следование за Христом. Они поверили, что и они в состоянии будут уловлять теми же словами других, какими уловлены были сами.

Беседа 15:

...Так как заповеди были высоки и труднее ветхозаветных, то чтобы ученики не поколебались, не пришли в смятение, и не сказали: как мы можем их исполнять? – слушай, что сказал Господь: «вы есть соль земли» (Матф. 5:13), показывая этими словами, что Он по необходимости дает такие заповеди. Учение, которое вам поручается, говорит Христос, должно относиться не к одной только вашей жизни, но и ко всей вселенной. Я посылаю вас не в два, не в десять, не в двадцать городов, посылаю не к одному народу, как некогда пророков, но на сушу и море, во всю вселенную, притом преисполненную зла. Словами: «вы есть соль земли», Христос показал, что все человечество помрачилось и повредилось от грехов. Потому-то Он и требует от учеников таких добродетелей, которые были особенно необходимы и полезны к исправлению других. В самом деле, кто кроток, тих, милостив и праведен, тот не для себя только одного творит добрые дела, но старается эти благие источники добра излить и на пользу других. Также и чистый сердцем и миролюбивый и гонимый за истину живет для блага общего. Итак, не думайте, говорит Христос, что вам предстоят легкие подвиги; не думайте, что слова Мои: «вы есть соль земли» маловажны. Что же? Неужели они, в самом деле, исправили то, что уже испортилось? Нет, так как солью нельзя помочь тому, что уже испортилось. Они этого и не делали, а осоляли уже прежде исправленное, им переданное и освобожденное от зловония, содержа и сохраняя в том самом обновлении, в каком приняли от Господа. Освободить от зловония греховного – было дело Христа. Апостолы же должны были трудиться и заботиться о том, чтобы исправленное опять не пришло в первое свое состояние. Замечаешь ли, как Христос мало-помалу возвышает учеников перед самими пророками? Он называет их учителями не одной Палестины, но целой вселенной, и не просто учителями, но еще учителями страшными. И то удивительно, что ученики не лестью и не угождением, но сдерживающим, наподобие соли, действием, для всех сделались достолюбезными. 

...быть благоразумными особенно нужно тем, от которых зависит спасение других, и столько нужно им иметь в себе добродетели, чтобы можно было уделять ее в пользу других. Если вы не будете такими, то и сами не спасетесь.

Итак, не огорчайтесь, если слова Мои кажутся вам тяжкими. Через вас и другие заблудившиеся могут образумиться, а если вы утратите свою силу, то погубите с собой и других. Поэтому, чем важнее возложены на вас обязанности, тем более вы должны иметь ревности. Потому и говорит Христос: «если же соль потеряет силу, то чем сделаешь ее соленой? Она уже ни к чему негодна, как разве выбросить ее вон на попрание людям». Другие, если и много раз согрешат, все-таки могут быть прощены; но учитель, если согрешит, не может ничем извинить себя, и должен понести тягчайшее наказание. Чтобы ученики, слыша слова: «когда будут поносить вас и гнать и всячески неправедно злословить» не устрашились всенародно проповедовать, Христос говорит, что если вы не решаетесь на это дело, то напрасно и избраны. Не злословия надобно бояться, но того, чтобы не представить из себя лицемеров; в таком случае вы покажете себя неразумными и достойными презрения. Если же вы будете строги в обращении, и за это подвергнетесь злословию, радуйтесь. Таково именно свойство соли, что она едкостью остроты своей неприятна на вкус людей сластолюбивых. Злословие, следовательно, необходимо будет преследовать вас, но нисколько не повредит вам; напротив, будет свидетельствовать о вашей твердости. Если же вы, устрашась злословия, оставите подобающую вам твердость, то подвергнетесь тягчайшим бедствиям; вас все будут и злословить, и презирать, а это-то самое и значит: «попираема».