Путевые заметки, часть 5 - Париж. Монмартр

Встреча с Татьяной Михайловной вся прошла в восторге! Надо сказать, что мы несколько и выпили, каюсь. Татьяна Михайловна специально припасла даже по французским меркам очень хорошее вино (а здесь всякое вино от 5 евро точно хорошо, до 5 - может оказаться и не очень, но тоже не факт, а от 5-ти - гарантия. То, что мы пили, было отличным!). После встречи я отправился в свой отель несколько навеселе, и не столько даже от выпитого вина, сколько от беседы с этой умной, глубокой, весёлой (в евангельском смысле: «радуйтеся и веселитеся!) женщиной. 

О Татьяне Михайловне Горичевой расскажу подробнее, как читатель уже, полагаю, догадался, её же текстами: фрагментами из некогда прочитанной её книжки. О самой же Татьяне Михайловне можно прочесть да хоть в той же википедии, разумеется, делая поправку на ненадёжность источника.

А вкратце... Говорили мы о русской Церкви, о «христианской душе Парижа», о Шмемане и шмеманщине, о Николае Раку, даже о Славое Жижеке (о его следе в делах не-давно минувших дней: в прошлогодних антицерковных «движухах») и люблинской школе философии... Говорили о Володе М. - «что же вы его не привели с собою?!», о Махно, об анархизме как принципе жизни в размеренном (кем-то) пространстве современного социума - западного, и «размеряемого» по тем же лекалам российского... 

Удивительная русская женщина! Красивый человек! Дерзновение, стремление ввысь, но не «невесомое», не беспочвенное, напротив, «заземлённое», несущее в себе всю энергию преодолённых: гравитации,  трения, «сопротивления материала»... 

 

---

из книги дневников "Только в России есть весна!":

1984

Когда-то, четыре года назад, когда я только что приехала на Запад, с замиранием сердца смотрела на монахинь, едущих в метро, или священников в рясе, спокойно гуляющих по улицам. Подумать только: в наш прозаический, безлюбовный мир спустились ангелы! И не улетают, не рассеиваются в воздухе как мираж. Мне не верилось, хотелось подойти и прикоснуться к их торжественным и целомудренным одеждам. Встретить это на улице для советского (или бывшего советского) человека - праздник.

Но с грустью и тревогой думаю, что прошло четыре года, и я смотрю на них без всякого сердцебиения, как на людей определённой профессии, почти как на контролёров или военных. Тайна и красота исчезли, испарились. Всё поглотило безличие мира.

Неужели и я теперь стала слишком разумной, не верящей в чудеса?  Ведь несомненно, что первое и непосредственное впечатление было верным. Как могло оно притупиться?

Беда христиан на Западе как раз и состоит в том, что мы более не ждём чудес, не любим до безрассудного безумия наших пастырей, не доверяем им с дерзновением детей.

Там, где нечего есть и негде жить, не говорят ни о еде, ни о деньгах, ни о тесноте. И если бы кто-то вдруг заговорил, на него бы посмотрели с недоумением. Там днём и ночью читают друг другу стихи, обсуждают вечные вопросы, бесконечно любуются друг другом и, если ссорятся, то от того, что слишком многого ждут друг от друга. Там говорят о молитве и готовятся к Причастию, там искра жизни поминутно вспыхивает в глазах и речах.

А здесь, где всего слишком много, только и слышишь о кризисе, подорожании и росте доллара.

Неблагодарность - начало самоубийства.

Молитве и жизни духа противопоставляют социальную деятельность, помощь бедным. Но разве молитва уводит от этого? Человек, хорошо молящийся не может не стать человеком любящим. Он будет искать случая помочь страдающим, и если страдает и нуждается сам, будет вдвойне благодарен за подержку.

Без молитвы те же самые проблемы справедливости решались так, что результат был прямо противоположный изначальным намерениям. Молитва даёт дерзновение, без которого нельзя начать действовать.

 

 Интересно отметить, что живёт Татьяна Михайловна  в очень солидном с виду доме, он и "в нутре" своём солиден, исключительно чист и опрятен, но за дверью каждой квартиры скрывается маленькая комнатка, в которой, кроме рабочего стола и книг, умещаются ещё: кровать, душ,  крохотная плитка, умывальник... Для Парижа это нормально. Подавляющее большинство парижан живут очень скромно. Даже в сравнении с нашими приходскими бабушками. Хрущёвки имеют, по крайней мере, отделённые от жизненного пространства санузлы, какую-никакую прихожую, кухоньку, балкончик...

 

---

 

<-Предыдущая часть     Читать дальше ->