Мене́ осужде́наго спаси́, осуди́вый Кресто́м Твои́м Влады́ко Спа́се мо́й вражду́, и да не пока́жеши гее́нне пови́нна, оскверне́наго страстьми́, и грехми́ омраче́наго.

Служба пятницы 2-й седмицы ВП



Про меру своих поступков

Читал достаточно много книг с описанием отношений, в основном, монахов в монастыре, или людей, неважно, священников или мирян между собой. Мы знаем, как Серафим Саровский не сопротивлялся разбойникам, когда они покалечили его. Мы знаем, как священник (случай, описанный Макарием Великим) помогал ворам вытаскивать своё имущество из кельи, чтобы им удобнее было его унести. Но крайне мало описано примеров (да, я именно про примеры, наверное) защиты своих ближних от окружающих. Например, у меня украли машину. "Спасибо, Господи, что деньгами!", потому что лично у меня, и вообще (а в глубине ехидная мысль: ну, перевернёшься на ней-сам виноват). А вот, допустим, у кого-то из моей семьи, к примеру, украли телефон. А ещё интереснее, если доказательства есть. А ещё интереснее, если я знаю этого человека. Получается, что равнодушия тут быть не может. Тогда как? Если брать "Не судите, да не судимы будете", в какую сторону тут использовать? Или посчитать, что в тюрьму, к примеру, этому человеку будет много, и набить ему лицо лично? Или прошлогодний пример, так называемая банда GTA. Там шансов на выживание не оставляли. Но если события развиваются чуть с бОльшими шансами на выживание, насколько (я намеренно неправильно перевожу) справедливо "Блажен, кто положит ДУШУ свою за други своя" (в смысле, убить или ещё как-то неприятно закончить за своих друзей или родственников, т.е. именно замарать свою душу). И, развивая этот вопрос, тогда насколько это применимо к коррумпированному госслужащему, который делает грязные дела в интересах своих, допустим, детей? И, опять же, копая глубже, про грызню наследников престола, которая часто заканчивалась убийствами... Но отношение к прорвавшимся через эту грязь оставалось как к "помазанникам Божьим"
Автор: Александр Ретин
Дата публикации: 27.02.2016

Отклики (481)

  1. mikhail

    02 марта 2016, 16:08 #
    если враг пришёл на нашу землю с мечом и погиб, то не дождётся он небесных почестей, если ты защищал свою землю от врага мечом, то что с тобою будет неведомо, вроде священникам запрещено служить, если они брали в руки оружие на войне, даже защищая дом
    нельзя делать грязные дела в интересах детей, бог даёт детей и на их содержание, а нечистый соблазняет большим заработком, но грязным и тут надо проявить стойкость
    если уличил брата своего во лжи(воровстве) пойди и скажи ему об этом, если не послушается с 2-ух раз, передай на суд
    1. Александр Ретин

      02 марта 2016, 17:21 #
      Ну так вот да. Пойди и скажи. Рецидивисту. А у него дома дети маленькие. Это реальная история, случившаяся с моим знакомым. Украли магнитолу прямо под камерой наблюдения из машины… человека поймали, сходили с ним на рынок, куда он её сдал… но очевидно, что светит ему за это нормально так.
      А если нельзя грязные дела делать, опять же, почему Церковь спокойно смотрела на беззакония власть имущих? Почему в нашей вороватой стране центром внимания становятся секс-меньшинства, если даже злоречивые не войдут в Царствие Небесное? Вспомнить даже Корнилия, которому Иван Грозный отрубил голову. Церковь вряд ли назначила ему епитимью.
    2. mikhail

      03 марта 2016, 09:40 #
      посидит в тюрьме, одумается, а нет так бог ему судья
      церковь не может решать дела властьимущих, во-первых это не её дело, во-вторых у нас всё-таки светское государство и вся нынешняя религиозность видимая, давно уже известно, что вся верхушка зао рпц — это агенты, т.к. коммунисты увидели в этом хорошую нишу для пропаганды и не смогли её упустить
      1. Андрей Куликов

        03 марта 2016, 14:17 #
        Епитимию… мне кажется, епитимию назначает не Церковь вообще, а конкретный духовник конкретному духовному чаду. И назначает не публично, а тайно, на исповеди.
        Был ли духовник у Ивана Грозного? Кто он был? О чём говорил с ним на исповеди? Думаю, мы просто никогда не узнаем большую часть ответов… Ни про Ивана, ни про Петра, ни про Екатерину, ни даже про советских руководителей…

        Есть такая поговорка — все видят, как человек грешит, но никто не видит, как он кается.

        Что вообще значит «Церковь» когда мы говорим о неких «власть имущих»? Стоит ли вообще уводить разговор в эту (довольно, по моему мнению, гнилую и опасную по меньшей мере грехом осуждения) сторону?
        Мне таки думается, что Церковь — это в первую очередь преподобный Корнилий Псково-Печерский, это святитель Филипп Московский (который Ивану Грозному весьма нелицеприятно говорил, что Церковь думает о его поступках — за что тоже поплатился жизнью)

        Церковь — это Новомученики и Исповедники Российские, которые точно не «спокойно смотрели», а принимали страдания за веру от рук беззаконных.

        Отчасти согласен с Михаилом. Дела власть имущих — в целом Церкви мало касаются. Насколько они сами верующие и церковные (а не показательно-религиозные) — пусть приходят, исповедуются, и слышат трезвую оценку своих дел. А насколько они вне Церкви — настолько и их дела, и оценка их… Это — дело правозащитников, историков, мыслителей, журналистов… но, думаю, не Церкви. У Церкви и без них всегда была уйма намного более важных дел и попечений.

        Насчёт же «агентов» и «зао» — и несогласен, и точно так же считаю, что это довольно гнилая тема для разговора. Нет никакого «давно уже известно», и не стоит так легко развешивать такие обвинения.

        Те, о ком действительно известно (например, тов. Денисенко) — давно уже вне Церкви, извергнуты Церковью

        Церковь — это, по апостолу Павлу, Тело Христово.
        В нашем, современном, маленьком, понимании, может быть, можно сказать — организм (но только не организация!)

        А у любого живого организма есть иммунитет. В него могут попадать чужеродные и вредные объекты, яды, инфекции — но они не есть этот организм. И с помощью иммунитета здоровый организм их уничтожает и отторгает.

        Если внимательно читать историю Церкви, вероучений, отношений с власть имущими (и их попыток что-то Церкви навязать, что-то чуждое в неё внести) — можно, думаю, увидеть именно аналогию с иммунитетом.
        Полезное и нужное Церковь принимает и усваивает, а вредное и чуждое — отторгает.
        Насколько мне известно, все «агенты», привитые коммунистами, уже давно отторгнуты — либо сами отпали.

        А насчёт «помазанников Божиих»… да, парадокс… Только зачем так далеко ходить, глубоко в историю, за моря к далёким царям-королям? Во мне самом — точно такой же парадокс, и вряд ли в меньшем масштабе. По Державину: «Я царь — я раб — я червь — я бог!»

        Мы все носим имя Христиан (а это, думаю, выше имени царя, даже и Помазанника Божия), мы все приняли Таинства Крещения и Миропомазания (т.е. в определённом смысле и мы — помазанники)… но живём ли мы сами достойно этого имени и этих Таинств? Сохранили ли верность обетам, данным в Крещении?

        А так, если искать вопрос на ответ в целом, надо ли защищать детей от убийцы, или можно ли воровать или убивать ради детей… У Солженицына я встретил очень ёмкую и сильную пословицу, которую только и могу привести. «Волкодав — прав. Людоед — нет.»
        1. прот.Феликс Стацевич

          03 марта 2016, 17:35 #
          Один из администраторов спросил меня нужно ли нам ввязываться в разговоры про «верхушку ЗАО РПЦ», которые сплошь «агенты»… не знаю, стоит ли это публиковать и стоит ли с этим спорить на таком уровне — и вообще вести дискуссию в эту сторону?

          Честно говорю, развивать дискуссию в эту сторону мне бы не хотелось. Прежде всего потому, что тема эта («зао» и «агентуры) мне лично смертельно скучна. Развивать — нет, но есть тут один момент, который надо бы обговорить. Он не о «них», не об агентах.

          Ну и «гласность» опять же, «свобода слова», все дела.

          Итак.

          Я в некотором роде сам принадлежу к «зао РПЦ». Откуда кто отсчитывает верхушку, мне неизвестно. М.б. и с меня. Таким образом, я автоматом получаюсь «агент». Насколько это соответствует действительности?

          С «зао» при определённого направления усердии ещё проще. Приходишь в храм, а там служба на славянском, одеяния необычные, песни поют не как я ящике. Вот и «з» готово. Народу в храме 100 человек — вот и «о». А там уже и сказать «а» не составит труда.

          Можно ещё проще: «не нравишься ты мне, значит „агент“.

          Ладно, пускай не обо мне речь, п.ч. порог „верха“ начинается не с меня. Тогда я получаюсь чистый, а «они там» — «агенты». Кому как, а мне такое воззрение на окружающих чуждо. Скажу больше — отвратительно. Оно мне видится снобистким, фарисейским и т.п. Собственно, из-за „т.п.“ и взялся отвечать.

          Не скрою, мы не во всём единомысленны и -душны с теми или иными частными лицами и в „верхушке“, и в низах, и на своём „левеле“, однако, мазать всех одним «не-миром» и обозначать наши по различным вопросам разномыслия неопределённым «агенты зао рпц» я не готов. Опасаюсь впасть в хамов грех. Вот такое т.п. Чего — опасаться — желаю и дорогим нашим читателям.
          1. прот.Феликс Стацевич

            03 марта 2016, 17:44 #
            К слову вспомнился один текст. Митрополит Антоний (Блум) вспоминает о митр.Николае (Ярушевиче), некогда праящем архиерее нашей епархии — митрополите Крутицком и Коломенском. Кстати, и книжка, откуда выписал этот фрагмент, может быть полезна и интересна. Она называется «Дом Божий».
            Прочитав его, я позволил себе сделать несколько исправлений, они незначительны: пара запятых и маленькая «в» в словах «владыка».
            пФ

            Вскоре после того, как я епископом стал, приезжал в Голландию владыка Николай Крутицкий. О Николае Крутицком я знал только то, что печаталось и говорилось, то есть речи, проповеди, какие-нибудь документы, и у меня было самое тяжелое впечатление о нем. Я приехал в Голландию. В Гааге было богослужение, я принимал в нем участие, и скажу сначала о богослужении. Церковь — малюсенькая, алтарь такой, что между престолом и вратами можно одному человеку стоять, вокруг несколько человек, и пройти никуда нельзя было. Там стоял владыка Николай Крутицкий, митрополит Николай из Парижа, я, настоятель гаагского прихода и пара священников. В самом храме было что-то очень страшное, по-моему. Туда пришла горсточка наших прихожан, а кроме них — все, кто хотел следить за Николаем Крутицким: не скажет ли он, не сделает ли он что-нибудь, в ответ на что можно будет объявить: он советский шпион, он агент… И атмосфера была просто жуткая. Знаете: владыка Николай стоял, молился и служил, как будто он один перед Богом, а в храме была такая чересполосица различных чувств, переживаний, что мне представилось: это Голгофа. Распятый Христос, рядом с Ним Божия Матерь и один ученик, на каком-то отдалении несколько женщин, которые не могли подойти, но остались сердцем и всем существом верны; а вокруг толпа. В ней — первосвященники, которые над Ним смеялись, воины, которые прибили Его ко кресту и разделяли Его одежду между собой: они ремесленники, им дела не было до того, кто умирает; народ, среди которого одни пришли посмотреть, как умирает человек (это бывает везде; когда во Франции еще работала гильотина, люди ходили в пять часов утра смотреть, как обезглавливают человека). Были там люди, которые думали, а вдруг Он сойдет с креста, и я смогу стать верующим без риска: Он победитель, я за победителем пойду!.. Были такие, которые, наверное, думали: только бы Он не сошел с креста, потому что если это произойдет, я должен подчиниться этому страшному Евангелию жертвенной любви, крестной любви!.. И просто народ, пришедший посмотреть, продавцы лимонада, прочий базар… И вот такое чувство у меня было в этом храме: что в сердцевине один человек стоит только с Богом. Я не стоял так, потому что я переживал и его, и окружение, — я знал это окружение. А он стоял и молился. Когда я выходил, одна голландка (Анс Ватерройс, я даже помню ее) сказала: “Что это за человек? вокруг него буря, а он стоит, как утес”. В конце службы он сказал проповедь, и к одной фразе прицепились все враги: “С этого священного места я лгать не стану…” И что вынесли? — “с любого другого места он нам будет лгать…” Они восприняли это не так, что каждое слово он говорил перед лицом Божиим и не мог соврать, а так, будто в другом месте он солжет.
                 Назавтра я ему служил переводчиком целый день. К концу дня мы оба устали, и когда последний человек ушел, он встал: “Ну, владыко, до свидания”. Я ему говорю: “Нет, владыко, я приехал в Голландию не ради того, чтобы вам служить переводчиком, я приехал для того, чтобы с вами поговорить”. — “Я слишком устал”. — “Вы должны мне дать четверть часа времени”. — “Почему?” — “Потому что все, что я знаю о вас, наводит меня на мысль, что я вас уважать не могу, что вы предатель; я хочу убедиться, прав я или неправ”. И он мне сказал: “Ах, если так, давайте говорить!” И мы сидели и разговаривали; и я помню последнюю его фразу: “И поэтому, владыко, не судите нас более строго, нежели мы нас судим”. А то, что он мне до этого сказал, перевернуло меня. Я его стал и любить и уважать, чего раньше не делал. (В первый год, что я был священником здесь, он должен был приехать на профсоюзный съезд в Шеффилд, и я ему послал телеграмму в Москву: “Ввиду того, что вы приезжаете на политический съезд, я вас прошу в храм не приходить, потому что я вас не допущу”… Я был тогда щенком, но он мне телеграммой ответил: “Одобряю и благословляю”. Вот какого размера был человек).
                 О нем говорили Бог знает что. А он мне рассказал, как его владыка Сергий попросил стать посредником между ним и Сталиным. Он отказывался: “Я не могу!..” — “Вы единственный, кто это может сделать, вы должны”. Он мне говорил: “Я три дня лежал перед иконами и кричал: Спаси меня, Господи! избави меня!..” После трех дней встал и дал свое согласие. После этого ни один человек не прошел через его порог, потому что верующие перестали верить, что он свой, а коммунисты знали, что он не свой. Его встречали только в служебной обстановке. Ни один человек ему руки не подал, — в широком смысле слова. Вот какая жизнь. Это мученичество такое же, как быть расстрелянным. А потом, когда он восстал и стал говорить проповеди, где обличал безбожие, ему запретили говорить проповеди, его закрыли от верующих. Умирая, он мне оставил записку: “Я всю жизнь хотел служить Церкви, и меня все оставили. За что, за что?” Это письмо у меня есть. Вот один человек, один пример.
            1. mikhail

              09 марта 2016, 15:32 #
              не хотелось обсуждать, гнилая тема, просто наболело может…
              дело в том, что мой знакомый учится в семинарии и рассказывает о зао, как о структуре собирающей деньги с приходов, т.е. чуть ли не план есть у каждой церкви по сдаче средств в месяц, очень не хочется этому верить, но осадочек остался…
              в нашем храме настоятель сказал — крещение, венчание бесплатно сделаем, если есть возможность, дайте, кто сколько сможет, что ж мы не против, но в день крещения, человек, который записывал информацию, объявил крёстному чёткую сумму, которой у того не было и ему пришлось занимать у меня, было тоже неловко…
              с венчанием вообщем такая же ситуация вышла
              как так? если есть платные услуги будьте любезны прейскурант как положено, а если нет — нарушение прав потребителя? да, вот таинство за деньги превращается в услугу…
              мы вообщем не бедствуем и денег не жалко, но к чему такое отношение? а если у людей и правда не будет денег на таинство? вот не могу поручиться и дать совет кому-то сходить в наш храм, т.к. нет уверенности
              вот из таких мелочей начинает складываться такое мнение, если раньше готов был с пеной у рта защищать и оправдывать священников, то теперь охладился пыл, т.к. не всё гладко, стараюсь не думать об этом и не говорить, но иногда приходится
              с тревогой жду окончания его учёбы, он ведь пойдёт служить, вдруг на самом деле всё окажется ещё хуже?

              но по-прежнему думаю о людях положительно
              1. прот.Феликс Стацевич

                15 марта 2016, 11:12 #
                Дорогой Михаил! В самом деле, надо ли обсуждать эту тему у нас? Сколько мне известно, подобные вопросы обсуждаются на других площадках, у о.Кураева, например. Туда заходят те, кому интересно именно это. У нас сайт всё же приходской, большинство его читателей встречаются еженедельно и не однажды, мы правим службы, разбираем вместе молитвы литургии, слушаем лекции на богословских курсах и мн. другое. Теперь вот читаем Синаксарии из Триоди и поучения прп.Феодора Студита. Сайт наш — продолжение церковной жизни, хотя он и несколько шире её. Но не бесконечно. Расширять его бесконечно нам не хотелось бы (не всем, конечно, но у нас и не «тотальная демократия» с властью меньшинств на выходе), достаточно уже средств информации помимо нас. Нам туда не надо.
                В нашей внецерковной жизни так много суеты и так мало Неба… " Скучно на этом свете, господа". Надо ли нам и здесь умножать эту скуку? Смертную?

                Ваш случай частный. Даже если в 99% храмов «человек, который записывал информацию, объявит» Вам «чёткую сумму», даже если будет так, всё равно это будет частный случай. Церковь живёт на подаяние. Это норма.
                В Вашем случае, думаю, следовало бы обратиться к о.настоятелю и — уверен — покрестили бы безо всяких «чётких сумм».

                Приходите, проговорим эту тему с Вами лично, не обременяя окружающих. Покажу Вам замечательное фото, сделал его в одном славном монастыре (а в каком не скажу), где мощи прекрасного святого. Там в лавке вся стена увешана «прейскурантами». Они замечательны в своём роде (сделал фото). Я это так для себя объяснил: настоятельница была в прошлой жизни «завсклад'» или «директор магазин'», она видит мир так. Ну что с нею теперь делать? И нужно ли нам с Вами что-то с нею делать? «Не лучше ль на себя, кума, оборотиться»? Вопрос риторический и ответ очевиден. Не так ли?
                С Великим Постом Вас! Приходите к нам канон слушать.
                пФ
                1. mikhail

                  16 марта 2016, 18:27 #
                  к сожалению не являюсь вашим прихожанином, с вами познакомились как раз на курсах
                  а в нашем нет такого сайта с живым общением, в нынешней ситуации имею доступ только к интернет-общению, т.ч. личные встречи пока отложены на неопределённый срок, канон слушаю по радио, в этом году могу посещать только ранние литургии, как-то так

                  Вы должны авторизоваться, чтобы оставлять отклики.