22 сентября - ВЫСТАВКА и КОНЦЕРТ состоялись!

Выставка Анастасии Рахмановой и концерт Ивана Соколова концерт состоялись! Дождь, которого мы так опасались, сделал передышку и вернисаж прошёл в штатном режиме, т.е. на "плен-эйре". Когда же гости разошлись, дождь вернулся и моросит до сих пор...

Несколько работ выставила и Татьяна Чичконакова, её батики мгновенно купили! И обладатели счастливы, и Танюшка утешена. Танюшка, да? Жалко, ты не смогла вчера приехать. Но ждём, эта выставка не последняя! 

Праздничный пряник тоже произведение искусства! Смотрите!

Иные неции делают поползновения его съесть, пока их атаки удаётся отбить. Человеку всё бы съесть...

Другие работы Юлии Петровой - именно она автор этого чуда! - мы выложим отдельно, и не только пряничные, Юля прекрасный живописец, талант её ярок и глубок, да и школа серьёзна - Юля закончила не больше ни меньше Академию Художеств. Теперь Юлечка живёт в Ярославле, вчера она специально приехала из Ярославля и привезла свой шедевр! Здесь несколько других пряников!

О концерте требуется сказать подробнее, мы сделаем это несколько позднее. Пока же: спасибо Вам, дорогой Иван Глебович и вам, дорогие очаровательные девушки! Какая радость, что ваша профессиональная жизнь питается такой музыкой - светлой, живой, искренней, в лучшем смысле слова -  человеческой! 

Эта музыка об осени жизни, впрочем, и о лете жизни, и о весне жизни... И о зиме. О временах года.

Виолончельная соната, часть 1, Moderato

Виолончельная соната, часть 2, Adagio

Виолончельная соната, часть 3, Scherzo

Виолончельная соната, часть 4, Allegro moderato

Альтовая соната

 Скрипичная "Солнечная" соната, часть 1

Скрипичная "Солнечная" соната, часть 2

Скрипичная "Солнечная" соната, часть 3

Скрипичная "Солнечная" соната, часть 4

 Елена Ожиганова говорила Ивану Глебовичу о своих ассоциациях с русскими писателями. Лена, напишите, пожалуйста, нам тоже интересно послушать. Пока же предложу несколько своих: 

 ... Дни слагались в недели,  месяцы, осень сменяла лето, зима осень,  весна
зиму...  Но что могу я сказать о них? Только  нечто общее: то, что незаметно
вступил я в эти годы в жизнь сознательную.
     Помню:  однажды,  вбежав  в  спальню матери,  я  вдруг  увидал  себя  в
небольшое трюмо (в овальной раме орехового  дерева, стоявшее напротив двери)
--  и на минуту  запнулся: на  меня  с удивленьем  и даже  некоторым страхом
глядел  уже  довольно высокий,  стройный  и худощавый  мальчик в  коричневой
косоворотке,  в  черных  люстриновых  шароварах,  в  обшарпанных, но  ловких
козловых сапожках. Много раз, конечно, видал я себя в  зеркале и раньше и не
запоминал этого,  не  обращал на это  внимания.  Почему же  обратил  теперь?
Очевидно,  потому, что  был удивлен  и  даже слегка  испуган  той переменой,
которая с каких  то пор, -- может быть, за одно лето,  как это часто бывает,
--  произошла  во  мне и которую я  наконец внезапно открыл.  Не знаю точно,
когда, в какое  время  года  это случилось  и сколько  мне было  тогда  лет.
Полагаю, что случилось осенью, судя по тому, что, помнится, загар мальчика в
зеркале был бледный, такой, когда  он сходит, выцветает, и что был я, должно
быть, лет семи,  а более точно знаю только то,  что мальчик  мне  понравился
своей стройностью, красиво выгоревшими  на солнце волосами, живым выраженьем
лица  --  и что  произошло  несколько испуганное  удивление.  В  силу  чего?
Очевидно,  в   силу  того,  что  я  вдруг  увидал  (как   посторонний)  свою
привлекательность,  --  в  этом открытии было, {39}  неизвестно почему, даже
что-то грустное, -- свой уже довольно высокий рост, свою худощавость  и свое
живое,  осмысленное выраженье: внезапно  увидал, одним словом, что я  уже не
ребенок, смутно почувствовал, что в жизни моей наступил какой-то  перелом и,
может быть, к худшему...
     И  так оно и было на самом  деле.  Преимущественное запоминание  только
одних счастливых часов приблизительно с тех  пор кончилось,  -- что уже само
по себе означало не малое, -- и совпало это с некоторыми опять совсем новыми
и действительно  нелегкими познаниями,  мыслями и  чувствами, приобретенными
мною на земле. Я вскоре  после того узнал одного замечательного в своем роде
человека, вошедшего в мою жизнь, и начал с ним свое ученье. Я перенес первую
тяжелую  болезнь.  Пережил  новую  смерть  --  смерть   Нади,  потом  смерть
бабушки...

(Бунин. Жизнь Арсеньева)

А это из Бахыта Кежеева:

...Неужели надеяться поздно?
Звезды светятся ровно и розно,
догорают мои корабли.
Снится мне обнаженное море,
просыпаюсь от счастья и горя –
это пройдено, это – вдали.
Это в прошлом, а я – в настоящем,
в ледяном одиночестве спящем,
ах, как море мое далеко.
Словно детство – прохладно и трудно
под ладонями плещется чудно
голубое его молоко.
И пока я с пером и бумагой –
бродит ветер приблудной дворнягой
берегами твердеющих рек.
И ползет, и кружит, и взлетает,
и к губам человека взметает
пресноводный нетающий снег.

И вновь "Жизнь Арсеньева":
Настал апрель, и в один особенно солнечный день стали
вынимать, с треском выдирать сверкающие на солнце зимние рамы, наполняя
весь  дом  оживленьем, беспорядком,  всюду соря сухой  замазкой и  паклей, а
затем распахнули летние стекла на волю, на свободу, навстречу новой, молодой
жизни,  и в  комнатах запахло  свежим и нежным полевым воздухом, землей,  ее
мягкой  сыростью,  послышался  важный  и томный крик уже  давно  прилетевших
грачей... Стали  по вечерам  причудливо громоздиться на  алом,  тихо и долго
гаснущем  западе  синие  весенние   тучи,  стали  заводить  свои  дремотные,
мечтательные  и  успокоительные  трели  лягушки на пруду в поле,  в медленно
густеющей весенней темноте, обещающей ночью благодатный, теплый  дождь...  И
опять, опять ласково  и  настойчиво потянула меня в свои материнские объятия
вечно обманывающая нас земля...

 И ещё:
Так прошли мы все ржаное поле, потом  картофельное,  миновали глинистый
пруд, жарко и скучно блестевший своей удлиненной поверхностью вправо от нас,
в лощине среди  голых, выбитых скотиной  косогоров. На  них  кое-где  как то
бесприютно,  на юру, в раздумьи, сидели  грачи. Тут  отец поглядел и сказал,
что вот  уже и грачи по осеннему стали собираться на советы,  подумывать  об
отлете, и  меня на минуту опять охватило чувство близкой разлуки не только с
уходящим летом, но и со всеми этими полями, со всем, что было мне так дорого
и близко во всем этом  глухом  и  милом краю, кроме которого я еще ничего не
видал на  свете,  в этой тихой обители, где  так мирно  и  одиноко цвело мое
никому в мире неведомое и никому ненужное младенчество, детство...

Несколько позднее будут выложены полная аудиозапись концерта и фотографии вечера.

Слушать музыку Ивана Соколова можно и здесь, но - внимание! - эти записи не со вчерашнего концерта:
http://saint-elisabeth.ru/temple/please-pray.html

в 17.00

на газоне около нашего храма

ВЫСТАВКА Инессы Рахмановой 

В 18.00

в Концертном зале ЦРТДиЮ (Пионерская, 43 А)

концерт:

ИВАН СОКОЛОВ.

ТРИ СОНАТЫ: скрипичная, альтовая, виолончельная.

ТРИО для флейты, арфы и... и... и...  (забыл, завтра спрошу у Ивана Глебовича). Спросил: и альта.

DSC_5878.JPG

DSC_5890.JPG

DSC_5886.JPG

DSC_5892.JPG

DSC_5893.JPG

DSC_5896.JPG

DSC_5897.JPG

DSC_5902.JPG

DSC_5904.JPG

DSC_5905.JPG

DSC_5927.JPG

DSC_5933.JPG

DSC_5938.JPG

DSC_5940.JPG

DSC_5948.JPG

DSC_5955.JPG

DSC_5959.JPG

DSC_5961.JPG

DSC_5966.JPG

DSC_5970.JPG

DSC_5971.JPG

DSC_5972.JPG

DSC_5974.JPG

DSC_5976.JPG

DSC_5978.JPG

DSC_5983.JPG

DSC_5987.JPG

DSC_5994.JPG

DSC_5998.JPG

DSC_6002.JPG

DSC_6005.JPG

DSC_6006.JPG

DSC_6012.JPG

DSC_6022.JPG

2013-09-22 19.06.55.jpg

2013-09-22 19.06.39.jpg

2013-09-22 20.06.10.jpg

2013-09-22 19.53.09.jpg

2013-09-22 20.00.35.jpg

2013-09-22 19.50.05.jpg

2013-09-22 20.28.55.jpg