Лекция 3: Становление новозаветного канона


Чтобы ответить на вопрос о формировании канона, стоит посмотреть, каким было отношение к тем или иным книгам Писания в первые века, каков был их статус.

Специальным образом канон никто не формировал. Его становление, конечно, восходит к вопросу богодухновенности (которому мы посвящали самую первую лекцию): в канон вошли те книги, которые единодушно, под водительством Святого Духа, принимает Церковь, использует их, актуализирует. Вспомним «Пастыря» св. Ерма: “Когда человек, имеющий Божественный Дух, приходит в собрание праведных мужей, имеющих веру в Духа Божия, и собрание этих мужей возносит молитву к Богу, тогда принадлежащий ему ангел пророческого Духа исполняет этого человека, и он, исполнившись Святого Духа, говорит к народу, как хочет Господь”. В этом можно увидеть обозначение важного условия: слова становятся богодухновенными при том условии, что произносятся они в собрании, которое имеет веру и возносит молитву. В этом видится способность Церкви – собрания верных – принимать богодухновенные слова и актуализировать их богодухновенность. Но, конечно, принимаются Церковью не всякие слова; а те, которые принимаются, являются богодухновенными и затем составляют канон.

В общем, всё обстоит, скорее, таким образом: в первую очередь не канон задаёт Церкви конкретный набор писаний, но Церковь, живым и естественным путём отбирая эти писания, начинает задавать канон. В Церкви отсутствовала формальная процедура канонизации. Тем не менее, всё же есть некоторые критерии каноничности, но критерии скорее не чёткие и строгие, а ориентиры. В разное время они формулировались по-разному. Но можно выделить основные направления:
1) Богословское содержание. Книга могла быть авторитетной только в том случае, если не противоречила вероучению Церкви. (Только вот здесь появляется вопрос: в первые века не только канон Нового Завета, но и само учение находилось ещё на стадии формирования и выражения. Ответ, вероятно, таков: учение, которым жила Церковь, было, но в чётких формулировках начало нуждаться только по мере распространения всяческих ересей).
2) Апостольское происхождение. Но не в узком смысле. Марк и Лука не входят в число двенадцати, но деятельность обоих происходила в тесной связи с первоверховными апостолами: Евангелие от Марка выросло из проповеди Петра, а Лука был сподвижником Павла. И, напротив: многие тексты, претендующие на происхождение от апостолов, никогда не принимались как канонические.
3) Признание и широкое употребление книги в Церкви. Как раз то, с чего мы начали: это отражает её духовную ценность и, думается, как раз уверенность в богословском содержании этой книги.

Иерархия трёх этих критериев всегда была разной. Блаженный Иероним выражал такое суждение: «Неважно, кто написал Послание к евреям, ибо в любом случае это труд церковного писателя, который постоянно читают в церквах».

А вот богодухновенность в отдельный критерий как раз не выделяется. Отцы считали богодухновенность не причиной, а просто, так сказать, явлением. Что истинно и канонично – то богодухновенно; что богодухновенно – то истинно и канонично. То есть это не причина, а один из видов деятельностей Святого Духа: «Утешитель же, Дух Святой… научит вас всему и напомнит вам все, что Я говорил вам<…>…Наставит вас на всякую истину» (Ин 14:26; 16: 13). Эти слова Христа  реализуются как раз в Писаниях, составленных под водительством Утешителя, Святого Духа.

Рассмотрим по периодам, каково было отношение к книгам, в последствии вошедшим в канон.

1. Первый век
Под Писаниями подразумевается только Ветхий Завет (кроме 2 Петр 3: 16): «Исследуйте Писания…они свидетельствуют о Мне» (Ин 5: 39). Истину Ветхого Завета можно постичь только во Христе: «покрывало доныне остается неснятым при чтении Ветхого Завета; потому что оно снимается Христом» (2 Кор 3: 14).
Очевидно, что Ветхий Завет был важен христианам не как текст еврейской Библии, а как свидетельства о Христе. Отсюда можно вывести, что Ветхий Завет являлся для христиан первого века, да и является поныне, богодухновенным Писанием только в том случае, когда снято покрывало, то есть когда мы обращаемся к Ветхому Завету так же, как к Новому: за свидетельством о Христе. Апостолы свидетельствовали о Христе, а не проповедовали Ветхий Завет.
Интересно, когда пришло признание авторитета Нового Завета наравне с Ветхим, но точной датировки нет. Можно только сделать некоторые предположения в отношении посланий ап. Павла. Они были первыми и распространяться начали уже при его жизни. Павел распорядился, чтобы две общины – в Колоссах и Лаодикии – обменялись его посланиями, в заключении Послания к Колоссянам он пишет: «И когда это послание прочитано будет у вас, сделайте, чтобы оно было прочитано и в церкви Лаодикийцев, и чтобы то, которое из Лаодикии, прочли и вы» (Кол 4: 16)
Заповедует Павел распространение послания и в самой первой книге Нового Завета: «Заклинаю вас Господом прочитать сие послание всем святым братиям» (1 Фес 5: 27). Чтобы «прочитать всем святым братиям», послание нужно копировать, переписывать – так оно распространялось.
И, видимо, именно благодаря этому широкому распространению, во времена, когда Петр пишет Второе послание, послания Павловы уже называет Писанием. Вот интересное место, где Петр ссылается на Павла: «…и долготерпение Господа нашего считайте спасением, как и возлюбленный брат наш Павел по данной ему премудрости написал вам, как и во всех посланиях, когда он говорит в них об этом: в них есть нечто трудно поддающееся пониманию, что невежды и неутверждённые извращают, как и прочие Писания, к собственной своей гибели» (2Петр 3: 14-16). Петр говорит: «как и прочие Писания», ставя с ними в один ряд и павловы послания – а значит, называя их Писанием тоже.
Есть ещё важное место в послании к Тимофею: «Ибо Писание говорит: не заграждай рта у вола молотящего; и: трудящийся достоин награды своей» (1 Тим 5: 18), то есть Павел здесь ссылается одновременно и на Втор. 25:4, и на Лк. 10: 7. И Второзаконие, и Евангелие здесь называются Писанием, ставятся наравне.

2. Период мужей апостольских (конец 1 – нач. 2 в.) -- «второе» христианское поколение, у которого есть апостольское преемство
Они особо не выделяют в категорию Писаний именно книги Нового Завета. Писаниями могут называть также и Дидахе, и Послание Климента Римского, и Послание Варнавы – всё это ставили в один ряд. Кроме того, была тенденция применять термин «евангелие» вообще ко всем сочинениям, которые что-то говорят о Христе.
Однако их отношение к новозаветным книгам можно проследить по цитатам. Все ранние сочинения, кроме «Пастыря» Ерма, цитируют Евангелие от Матфея, и только Дидахе содержит ещё и ссылки на Луку. Но больше всех цитирует Поликарп Смирнский и цитирует в основном послания – они действительно раньше всех появились и первее всего распространились.
Важно, что часто это свободные цитаты, а не дословные, что свидетельствует об устном предании: то есть знали Писания наизусть, цитировали по памяти.

3.
Утверждение чего-либо часто происходит из полемики. Так случилось с Символом веры. Так и потребность в конкретном перечне библейских книг возникла по причине ереси гностика Маркиона. Маркион проповедовал докетизм, утверждал, что Бог Ветхого Завета ничего не имеет общего с истинным Богом, и требовал от своих приверженцев крайней степени аскетизма. Он составил некий свой канон Нового Завета, вообще первым предприняв эту попытку. При чём места Евангелий, которые не согласовывались с его учением, он просто выкидывал.
Очевидно, с этим нужно было что-то делать – негодование по этому поводу отражается в сочинениях свщмч. Иринея Лионского и Тертуллиана. Ириней Лионский первым цитирует почти все книги Нового Завета и первым указывает на Четвероевангелие как на единый сборник: доказывает, против Маркиона, что Евангелий как раз четыре:

«Невозможно, чтобы Евангелий было числом больше или меньше, чем их есть. Ибо, так как четыре страны света, в котором мы живем, и четыре главных ветра, и так как Церковь рассеяна по всей земле, а столп и утверждение Церкви есть Евангелие и Дух жизни, то надлежит ей иметь четыре столпа, отовсюду веющих нетлением и оживляющих людей. Из этого ясно, что устрояющее все Слово, восседающее на Херувимах и все содержащее, открывшись человекам, дало нам Евангелие в четырех видах, но проникнутое одним Духом. Как и Давид моля об Его явлении говорит: «Ты, сидящий на Херувимах, явися» (Пс. 79, 1). Ибо Херувимы имеют четыре лица и их лики суть образы деятельности Сына Божия. «Первое животное – говорится – подобно льву» (Апок. 4, 7) и характеризует Его действенность, господство и царскую власть; «второе же подобно волу», и означает Его священнодейственное и священническое достоинство; «третье имело лице человека», и ясно изображает Его явление, как человека; «четвертое же подобно летящему орлу»; и указывает на дар Духа, носящегося над Церковью. Посему, Евангелия согласны с тем, на чем восседает Христос Иисус. Ибо одно из них излагает Его первоначальное, действенное и славное рождение от Отца, говоря так: «в начале было Слово, и Слово было у Бога, и Бог было Слово. И все произошло чрез Него и без Него ничто не произошло» (Ин. 1, 1). Поэтому, Евангелие сие полно всякой достоверности, ибо таков его характер. Евангелие Луки, нося на себе священнический характер, начинается с священника Захарии, приносящего жертву Богу. Ибо уже готов был телец упитанный, которому предстояло быть закланным ради обретения младшего сына. Матфей же возвещает Его человеческое рождение, говоря: «Родословие Иисуса Христа, Сына Давидова, сына Авраамова». И ещё: «Рождество Иисуса Христа было так» (Мф. 1, 1, 18). Это Евангелие изображает Его человечество; поэтому, по всему Евангелию Он представляется смиренно чувствующим и кротким человеком. А Марк начинает с пророческого Духа, свыше приходящего к людям, говоря: «Начало Евангелия, как написано у пророка Исаии» (Мк. 1, 1), и указывает на крылатый образ Евангелия; поэтому, он сделал сжатый и беглый рассказ, ибо таков пророческий Дух. И Само Слово Божие с бывшими до Моисея патриархами беседовало сообразно с Своим Божеством и славою, а для подзаконных Оно представляло священнический и богослужебный чин, после же сего, сделавшись человеком, ниспослало на всю землю дар Святого Духа, покрывая нас Своими крылами. Каков образ действия Сына Божия, таков и вид животных, и каков вид животных, таков и характер Евангелий. Четверовидны животные, четверовидно и Евангелие и деятельность Господа. И, поэтому, даны были человечеству четыре главных завета: один при Адаме до потопа, другой после потопа при Ное; третий – законодательство при Моисее, четвертый же, обновляющий человека и сокращающий в себе все, – чрез Евангелие, вознося и как бы на крыльях поднимая людей в Царство Небесное».

Сочинения Иринея свидетельствуют о том, что уже были определённые авторитетные книги, происходило формирование новозаветного канона в Церкви. Не Ириней его устанавливает, но Ириней свидетельствует о том, что уже было, то есть к концу II в.

III век: учитель Церкви Ориген также сыграл большую роль в этом вопросе.

III – IV века
Далее – в III – IV вв. – утверждение каноничности продолжалось: некоторые книги подтвердились, некоторые были исключены из Священного Писания. Важнейшие сведения, как обычно, содержатся в «Церковной истории» Евсевия Кесарийского (NB! здесь ещё появляется и иерархия каноничных книг – та последовательность, которой мы придерживаемся и поныне):

«Здесь кажется уместным перечислить книги Нового Завета, которые мы уже упоминали. На первое место следует поставить святую четверицу Евангелий, за которыми следуют Деяния апостолов. (2) После них стоит назвать Послания Павла, непосредственно за ним известное Первое Иоанна и также признанное Послание Петра. После них должен располагаться, если считать его подлинным, Апокалипсис Иоанна, о котором мы еще приведем в свое время разные мнения. (3) Эти [следует поместить] среди признаваемых книг. Из оспариваемых, но тем не менее принимаемых большинством, Послание Иакова, как его называют, и Послание Иуды, и Второе послание Петра, и те, что называют Первым и Вторым посланием Иоанна, если они действительно принадлежат евангелисту или другому лицу с этим именем.

(4) К подложным книгам следует отнести Деяния Павла и так называемого Пастыря, и апокалипсис Петра, и в дополнение к ним известное послание Варнавы, и, как его называют, Учение апостолов, и, если я не ошибаюсь, Апокалипсис Иоанна. (Эта последняя книга некоторыми отвергается, но другие числят ее среди признаваемых книг). (5) Среди последних некоторые числят и Евангелие евреев, которое больше всего любят евреи, принявшие Христа.

(6) Все они относятся к книгам спорным; но сочли необходимым составить их список, чтобы различать между теми писаниями, которые согласно преданию Церкви истинны, подлинны и признаны, и теми, что отличаются от первых тем, что неканоничны [букв, «исключены из завета»] и спорны, хотя и известны большинству церковных писателей. [И это мы сделали] для того, чтобы мы могли знать и их, и те писания, которые еретики выдвигают под именем апостолов; это, например, такие книги, как Евангелие Петра, Фомы, Матфия или даже другие, сверх этих, Деяния Андрея и Иоанна и других апостолов. Эти книги никогда не удостаивали упоминания церковные писатели в своих сочинениях. (7) Кроме того, и язык и стиль их сильно отличаются от апостольского, а их мысли и намерения совершенно расходятся с истинным правоверием и ясно показывают, что они подделаны еретиками. Поэтому их нельзя причислять даже к подложным, а следует называть нелепыми и нечестивыми».

4. Заключительный период – IV – V вв.
Заключительные вехи становления библейского канона таковы: есть два правила Лаодикийского собора, которые окончательно свидетельствуют о сформированном каноне. На Лаодикийском соборе (360 г.) было сформулировано 60 правил относительно как церковного управления, так и благочестия, верной христианской жизни.

Правило 59
«Не подобает в церкви глаголати псалмы не священные, или книги не определенные правилом, но токмо в правилах означенные книги ветхого и нового завета.
В первые века церкви многие благочестивые люди составляли в честь Иисуса Христа особые песнопения (ιδιωτικούς ψαλμούς, pruuatos psalmos), которые и пелись при церковных богослужениях. Но так как впоследствии эти песнопения стали составляться и еретиками и часто употреблялись без разбора в церкви, то лаодикийские отцы, воспрещая читать в церкви такие «особые песнопения» или «неканонические книги», предписывают иметь в употреблении только «канонические книги» Ветхого и Нового Завета, перечисленные в следующем (60) правиле».
Правило 60
«Читати подобает книги сии, ветхого завета: 1) Бытие мира, 2) Исход из Египта, 3) Левит, 4) Числа, 5) Второзаконие, 6) Иисус Навин, 7) Судии, Руфь, 8) Есфирь, 9) Царств первая и вторая, 10) Царств третья и четвертая, 11) Паралипоменон первая и вторая, 12) Ездры первая и вторая, 13) Книга псалмов ста пятидесяти, 14) Притчи Соломона, 15) Екклисиаст, 16) Песнь песней, 17) Иов, 18) Дванадесять пророков, 19) Исаиа, 20) Иеремиа, Варух, Плач и послание, 21) Иезекииль, 22) Даниил, Нового же завета, евангелий четыре: от Матфея, от Марка, от Луки, от Иоанна, Деяния апостольские, посланий соборных седмь сии: Иакова едино, Петра два, Иоанна три, Иуды едино: посланий Павловых четыренадесять: к Римляном едино, к Коринфяном два, к Галатом едино, к Ефесеем едино, к Филипписием едино, к Колоссаем едино, к Солуняном два, к Евреем едино, к Тимофею два, к Титу едино, и к Филимону едино».

Есть ещё два произведения, фиксирующих список каноничных новозаветных книг – свт. Афанасия Великого и свт. Григория Богослова.

39-ое пасхальное послание свт. Афанасия Великого (367) --
О том, сколько и какие Писания приняты Церковью, о празднике Пасхи святого Афанасия, епископа Александрийского, в котором определен канон Божественных Писаний, принятых Церковью:

«Поелику некоторые дерзают составлять для себя книги, именуемые тайными, у Греков же называемые апокрифическими, и смешивают их с Писаниями, изреченными в Духе, - относительно которых от Отцев установлено то, как сохранились они до них и преданы теми, кои первоначально были самовидцами и служителями Слова; то рассудилось и мне, по просьбе верных братьев, с ручательством за истину тем, чему научен я прежде, составить каноническое определение о том, какие Божественные Писания преданы и вверены святой Церкви; - пусть все заблуждавшиеся могут обличить введших их в заблуждение; а те, кои пребыли в чистоте, опять порадуются упоминанию о них.

Итак, книги Ветхого Завета существуют в количестве двадцати двух; ибо, как я слышал, столько же употребляется и букв у Евреев; и каждая из них (священных книг) занимает по порядку следующее место и имеют следующее наименование.

Первая - Бытие, потом Исход, далее Книга Левитов, за нею Числа, после нее Второзаконие; за сими следуют: Иисус, сын Навина, потом же (книга) Судей, а после нее Руфь; затем после сей - книга Царей - четыре части: первая и вторая принимаются за одну книгу, а третья и четвертая также за одну; и потом книга Паралипоменон - первая, и вторая, принимаемые за одну книгу; затем Ездры первая и вторая, равным образом (составляющие) одну книгу. А за сими одна книга Псалмов, затем Притчи Соломона - одна книга, а также Екклесиаст - одна, потом Песнь Песней одна книга; а за сими (следует) еще Иова одна книга, а потом двенадцать Пророков, считаемые за одну книгу; затем Исаии одна книга, потом Иеремии с Варухом, Плачем и Посланием - одна книга; после сего Иезекииля одна (книга), а также Даниила одна книга. Доселе состав Ветхого Завета.

Но нельзя оставить без внимания и упоминание о (книгах) Нового (Завета); они суть cледующия: 4 Евангелия - Матфея, Марка, Луки, Иоанна; а потом Деяния Апостолов и семь посланий, которые суть: Иакова одно, Петра же два, затем Иоанна 3, а за ними Иуды одно; после сих, посланий Павла четырнадцать, расположенных в следующем порядке: первое - к Римлянам, потом к Коринфянам два, а после сих к Галатам одно и потом к Ефесянам одно и еще к Филипийцам одно, а также к Колоссянам одно; потом же за сими - к Фecсалоникийцам два, затем к Евреям одно и еще к Тимофею два, к Титу одно и последнее к Филимону; а также Откровение Иоанна.

Сии суть источники спасения, жаждущие коих утоляют жажду от словес животных, которые в них; в них только возвещается наставление в благочестии. Да не прилагает никто к ним, ни отнимает от них. Ибо Господь наш, проповедуя саддукеям, сказал: "прельщаетеся не ведуще" Писаний (Мф. 22, 29); а иудеев Он укорял и говорил: "испытайте Писаний… та суть свидетельствующая о Мне" (Ин. 5, 39). Но к сему в добавление я признаю необходимым написать и следующее: существуют и другие писания, помимо сих, - которые не определены канонически, - (писания), назначаемые у Отцев для чтения тем, которые желают приступить к оглашению и изучению благочестия; они суть следующие: Премудрость Соломона и Премудрость сына Сирахова, и Есфирь, и Иудифь, и Товия, и так называемое Учение Апостолов, и Пастырь.

Однако же, возлюбленные мои, когда те (книги) определены канонически, а сии должны быть читаемы; нигде не упоминается о книгах тайных, которые Греками называются апокрифическими; но cиe есть измышление еретиков, которые пишут их для себя, когда хотят, по собственному произволению; относятся к ним с уважением и, прибавляя им большое число лет, пользуются ими как древними: отсюда для них является повод к тому, чтобы вводить в заблуждение простодушных»

Здесь, в отличие от Лаодикийского собора и прочих перечней, среди каноничных книг упоминается и Откровение Иоанна. Впоследствии оно будет утверждено среди каноничных книг на Пято-Шестом Трулльском соборе (692 г.), вместе с подтверждением постановлений Лаодикийского собора.

свт. Григорий Богослов – Стихи о том, какие подобает читать книги Ветхого и Нового Завета:

«Предложил я двадесять две книги Ветхаго Завета, еврейским буквам равночисленныя. После сего счисляй книги и Новаго таинства. Матфей писал о чудесах Христовых для евреев, а Марк для Италии, Лука для Ахайи. Для всех же Иоанн, великий проповедник и небошествователь. Потом следуют Деяния мудрых апостолов, четыренадесять посланий Павла. Седмь соборных, из коих едино Иакова, два Петровы, далее три Иоанновы, седмое есть Иудино. Тако имеешь все. Аще же какая суть сверх сих, не принадлежит к признанным».

____________________________________________________________
Особенным во всём этом вопросе представляется характер соборности, которая сыграла здесь основную роль: канон возник не по субъективным предпочтениям, не по воле лишь одного какого-то собора или размышлениям одного учёного мужа, даже если святого. Церковь как собрание верных издревле заботилась о сохранении истинного и отсечении того, что от истины может отвернуть. Ориентиры для становления канона благодаря Церкви были, но они не поддаются чёткой формализации: процесс был именно живой, непогрешимая интуиция молящейся Церкви направлялась действием Святого Духа, что позволяло отделить богодухновенные сочинения от небогодухновенных и исключать книги еретического характера.


Подробнее о каноне Нового Завета можно прочесть в соответствующем разделе книги (8.1) прот. Алексея Емельянова, на который в основном и опиралась эта лекция: https://azbyka.ru/otechnik/Biblia/vvedenie-v-chetveroevangelie/#0_64